Звезды. Неизвестные истории про известных людей

Ирина Степановна Мазуркевич родилась 20 августа 1958 года в Мозыре в Белоруссии. С ранних лет начала заниматься художественной гимнастикой. В 15 лет Ирина уехала поступать в театральное училище в Горький. Вскоре последовали роли в лентах «Чудо с косичками», «Сказ про то, как царь Петр арапа женил». Окончила Нижегородское театральное училище и поступила в Ленинградский театр имени Ленсовета. Много снималась в кино, перешла в Академический театр комедии имени Н. П. Акимова. Народная артистка России.

1

По-белорусски город называется Мазыр, а вообще – Мозырь. У нас на белорусском языке никто не разговаривал. Я бы всем пожелала в детстве жить в этом городе. Он расположен на холмах, там много зелени и река Припять с великолепным пляжем. Мы никуда не уезжали с родителями на лето, наоборот – из Питера и Москвы к нам приезжали отдыхать. У нас белый-белый песочек на пляже, как мука, и довольно сильное течение.

Рано утром, пока мама готовила обед, я переплывала речку на шлюпке и занимала место на пляже, потому что позже уже мест не будет. Мама с братьями освобождались и приходили на берег, кричали-свистели, я плыла к ним и перевозила на другой берег. А за забором у нас был овраг, и там мы с братом когда-то рыли подземный ход в Австралию. Вырыли яму метра на два.

Сначала мы жили в коммунальной квартире, поэтому родители с удовольствием переехали в маленький щитовой дом. Когда умер мамин отец, мама забрала бабушку из деревни, и она жила с нами. Комната была метров 18, там жили я с братом, мама с папой и бабушка…

Папа у меня кем только не был! И фельдшером, и прорабом, и инженером, и начальником жилконторы. Мама – учительница, она заканчивала пединститут, будучи мною беременная. Она ходила на экзамены, и поскольку была в положении, то к ней не очень придирались. А она прятала под платьем шпоры – никто же не подумает, что взрослая женщина будет так себя вести!

2

В школе меня звали Мазурка, Мазура. Бог его знает, кто придумал, сейчас уже не вспомнить. Я очень любила школу. Там и мальчики, там и пообщаешься. Я была очень бойкая, активная, и меня все время кем-нибудь назначали. Но это была одна видимость, на самом деле я ничего не делала…

Я обожала открытки с артистами. Только пройдет слух на перемене: в киоске появились новые артисты – и бежишь, покупаешь, без пальто, без шапки, лишь бы артистов хватило! Черно-белые открытки стоили 5 копеек, цветные – 8. Но цветных было очень мало. Открытки я хранила в коробке, у меня было много артистов. Вскоре я сама была на таких открытках – и цветных, и нецветных, но разве я могла тогда подумать…

Кинотеатр был один, и как только появлялся новый фильм, надо было его отсмотреть – и не один раз. «Кавказская пленница», «Операция Ы…», «Фантомас». Все киногероини – молодые девушки – сразу становились кумирами. Им хотелось подражать, мы делали такие же прически, как у них, и мечтали о таких же нарядах и о такой же жизни. Но я никогда не думала, что смогу стать артисткой, даже не знала, где на них учатся.

Моя мама работала завучем в нашей школе, и я на переменке шла в учительскую, подходила к ней с протянутой ладонью, чтоб она мне позолотила ручку. И она, не считая, доставала горсть монет. Я их делила: это – на артиста, это – на вафли, а это – на заколку.

3

Я ходила за творогом на рынок – брала деньги, банку для сметаны. Творог продавали в бумаге, полиэтиленовых пакетов не было. Все магазины в этом районе были на горе. И можно было подняться по дороге и точно так же спуститься. Но кто же в детстве будет ходить легкими путями? Я перепрыгивала через железобетонный желоб, бежала наверх, покупала трехлитровый бидон молока – я его для себя брала, и бежала обратно – надо скорей, очень же много дел! И однажды я стала перепрыгивать через этот железобетон, нога соскользнула, и я шмякнулась. Все три литра молока были на мне, коленки разбила в хлам, все кончилось ревом. А молоко я очень любила и в детстве выпила, наверно, норму, которую человек выпивает за всю жизнь.