Звезды Олега Диодорова

На заводе работали в две смены. Очень не хватало наладчиков станков, а также специалистов автоматических систем. Олег прежде не работал с такими приборами; ему сперва пришлось ознакомиться с литературой. Он решил ночевать прямо здесь, но потом вспомнил про Владимира. Владимир не нашел в тот день знакомых. В общежитиях сидит кто попало – лисы, зайцы, медведи, сомнительные росомахи. Мусор сжигают прямо во дворе. Противный дым распространяется. Очень много кирпичных зданий стояли пустые или полупустые – всюду были подведенные коммуникации, но воду и электроэнергию поставляют не везде. Олег решил жить прямо на заводе. У некоторых ребят шрамы от войны. Олег разговаривал с ними, но все ребята участвовали в битвах еще до этого года, а в этом году еще никто не возвращался. Олег очень хотел узнать о 16-м полке, где было много друзей и знакомых. В Кралепоре выходили информационные листки, где рассказывали о последних важных событиях. Это не были газеты в классическом понимании; это также не журналы. Есть научно-специальные и научно-популярные издания. В этом году они выходят с большой задержкой. О важных событиях народу рассказывали во время киносеансов, на открытых и закрытых площадках. Очень часто на несколько дней монтировали сцену и экран, где с утра до вечера показывали какой-нибудь сюжет или несколько сюжетов. Принцип телевидения известен, но без сплошной сетки вещания. Таким образом, население находилось вне регулярного информационного пространства. Олег видел иностранцев, которые с рук предлагали купить зарубежные газеты. Для этого нужно знать их языки. Но даже если знать – откуда они знают, что происходит в Кралепоре? Олег увлекся работой. Спал или на заводе, или в укромном месте, которое нашел Владимир. В пятиэтажном доме не работает свет, но зато есть срубленный колодец. Кругом очень живописные сады, полные красок ранней осени. Владимир говорил, что из их полка ребят видели. Всех, кто выздоровел, уже направили в новые части. Олег огорчился. Геотара как будто видели на мосту вместе с руководителями страны; под мостом проезжали, и успели лишь немного рассмотреть. Геотар говорил с раздражением. По слухам, с той равнины привезли огромное число убитых и раненых. Драконов больше нет. Многие ребята сами не могут найти своих. Такова была общая картина. Владимир сказал, что отправил письма подруге, но неизвестно, когда придет ответ. Варя, скорей всего, писала в 14-й полк, и письма могли отправить в военную часть. Но сейчас вся компоновка меняется. Олега Радостина никто не видел.

– Я решил подождать и пока не отправлять часть писем. Может быть, Варвару тоже куда-то перебросились. Тотальная мобилизация… хотя зайцы и медведи болтаются где хотят. Нанимаются к иностранцам на побегушки. Противно!

Владимир чихнул.

– Я тоже пока не отправляю. В сущности, я даже не знаю, где Виктория. На столичных предприятиях ее нет; сказали, ее отправили в другой район, но оттуда могли еще десять раз перенаправить. Нужно сперва узнать точно, где она. К тому же, я бы не хотел доверять мои листы конвертам, они слишком равнодушные… и то и другое – бумага, носитель слов. Но у меня далеко не просто слова, не информация. Я бы это хотел – даже не знаю, как лучше это выразить. Я бы хотел подарить Виктории.

– Стихи?

Олег смутился немного.

– Скорее, эпиграмма. Небольшой монолог. В сущности, для литературы это неинтересно, но для нас. Это очень сокровенные слова.

– Вчера на работе волк поругался с волчицей, из-за какой-то производственной мелочи. Они вдвоем работают, оба взрослые и довольно красивые. А волк к тому же был на войне. Я не знаю, как после тех событий, что мы пережили, как после этого всего можно ругаться с женой. Может быть, он не был в смертельном бою. Хотя у нас все волки боевые. Даже те, кто письма развозят.

Дождь стучит по стеклам.

Кому-то повезло выскочить прямо из пасти драконов. Кто-то оказался в удачном месте. Кто-то просто отлично воевал. Но тех, кто вернулся с юга без ранений, было очень мало в процентном отношении. Тяжелораненых отправляют по домам. Если у них нет семьи и дома, их свозят в санатории, но почти никого туда не пускают. Комдив не хотел афишировать масштаба потерь. Он быстро разыскал Сергея Изморова, обещал ему грандиозную карьеру. Одновременно комдив устанавливал связи с другими комдивами. Он быстро договорился с истребителями, а вот вертолеты и дальняя авиация молчат. После гибели их командира-волка к ним направили опытного летчика в качестве и/о руководителя. Он действительно опытный, но он – лис. Командиры самолетом разом начали говорить:

– Почему мы должны слушаться рыжего? Пусть летает со своими!