Звезды падают в небо

Да, первые иртханы появились именно благодаря тому, что шаманы Пустынных земель шли на риск, вливая себе драконью кровь. Кого-то она убивала сразу, кого-то медленно, но…

— Подозреваю, что дед до конца не верил в успех, потому что иначе не позволил бы ему улететь. Скорее всего, он рассчитывал, что девушка навсегда останется на Севере, а сын вернется и возьмется за ум, но она приняла кровь снежного дракона. Точнее, драконицы.

Теперь я еще и поежилась: если верить летописям, это жуткие дни, когда ты горишь и сгораешь раз за разом. Когда пламя вгрызается в твою кровь изнутри, выжигая частицу тебя, сливая воедино человека и зверя и создавая новую расу.

Делая тебя…

Иртханессой.

Нужно очень сильно любить, чтобы на такое решиться.

— Что было потом? — Несмотря на жару, мой голос слегка охрип.

— Потом? Они вернулись и были счастливы, после ухода деда правили вместе до того дня, когда один из хаальварнов, относящих себя к сторонникам тех, кто считал, что чужестранка обманом села на трон, не вонзил в сердце матери смазанный ядом клинок.

Я закусила губу.

Взгляд Даармархского сейчас был обманчиво-темным, как угли, только ладонь с силой сжалась на поручне. Он продолжил:

— Многие приняли этот брак, но многие считали его недействительным. Во-первых, это было смешение огней. Лед и огонь, такое раньше никому не пришло бы в голову.

Хеллирия.

Теперь я понимала, откуда у нее странная внешность, магия и цвет волос: она все это взяла от мамы.

— Во-вторых, у матери не было титула. На Севере она была дочерью зажиточного торговца и до того, как прошла перерождение… — Витхар ненадолго замолчал, но потом закончил: — Да, многие уважали ее за мощный огонь, который она приняла, и за силу, которая помогла ей через это пройти. Но были и другие.

Неосознанно потянулась к его руке и накрыла ее ладонью.

Но «сожалею» я снова не успела сказать, потому что дракон пристально посмотрел мне в глаза.

— Надеюсь, теперь ты понимаешь, почему я не хочу видеть тебя своей женой.

— Любая претендентка мечтает это услышать, Витхар, — заметила я и отвернулась.

Отвернулась, потому что сейчас мне отчаянно захотелось столкнуть его за борт, а сверху сбросить ведро, которое попалось мне на глаза, когда я демонстративно смотрела в другую сторону. Кто-то из команды, проследив за моим взглядом, тоже увидел ведро, мгновенно подхватил его и исчез в трюме.

А жаль!

Такой снаряд, такой снаряд.

— Ты — не любая, Теарин. Когда ты уже это поймешь?

Резко повернулась к нему.

— Я это знаю с рождения. Но судя по тому, что говоришь ты, я именно любая и даже не претендентка. Потому что ни одной из них ты бы такое не предложил.

В груди вспыхнуло, и я прикусила язык.

Обещала же себе!

Обещала, и вот, пожалуйста, снова!

— Расскажи мне про таэрран, — закрыла предыдущий разговор.

— Про таэрран? — Раздражение в голосе дракона тоже полыхало огнем, но сильнее пылало у меня в груди.

Нет-нет-нет, миленький, пожалуйста.

Только не сейчас.

Только не сейчас!

Мы уже обошли скалу, дворец остался позади, а впереди простирался океан, безбрежный и бесконечный. Ветерок ласково скользил по щекам, соленый воздух так и манил вдохнуть полной грудью, но я сейчас пошевелиться боялась, не то что глубоко дышать. Одна искра из-под моих пальцев — и тайна раскрыта. Что, если Даармархский просто почувствует бьющееся во мне пламя?

— Да, хочу знать, что будет, если через таэрран прорвется огонь.

— Это невозможно, Теарин. — Взгляд его смягчился, но сейчас за такое я готова была не просто швырнуть в него ведро, а предварительно набрать туда помои.

— А если все-таки возможно? — Я вскинула бровь. — Если на миг представить, что такое возможно, и я пройду отбор? Что ты будешь делать тогда?

— Мне не нужен отбор, чтобы быть с тобой.

— А мне не нужен ты!

Глаза дракона полыхнули, но я уже подхватила юбки и направилась в носовую часть, совершенно не заботясь о том, что о нас подумают. Мало ли, может, в раскаленном отчувства собственной важности местара воздухе местари стало нечем дышать, и она решила немного прогуляться. То, что мои туфельки остались рядом с Даармархским, я поняла, когда уже поднималась по лесенке: ударившись пальцем о ступеньку, вспомнила несколько совершенно недостойных дочери правящего слов.

Впрочем, именно это помогло отвлечься. Я заметила, что на меня смотрит капитан, и улыбнулась. Хаальварн направился ко мне, а я отпустила юбку, чтобы прикрыла босые ноги.

— Местари Ильеррская?

— Я давно хотела попробовать управлять кораблем, — заметила негромко. — Вы же меня научите, капитан?

Хаальварн, к его чести, не только не побежал выяснять у местара, можно ли, но даже не взглянул мне за плечо. Вместо этого протянул руку.

— Пойдемте, местари.