Звезды падают вверх

Утренняя Москва была солнечной. По Тверской беспрерывным потоком текли и нетерпеливо сигналили автомобили. Время вечерних свиданий еще не наступило, и у бронзового Пушкина, кроме Вацека, ждали возлюбленных (или деловых партнеров?) всего двое мужчин, и один из них был с букетиком.

Алла и Вацек сели на лавочку.

Она протянула ему конверт. Вацек сунул туда нос, проворчал: «Фотки хреновые». Он всегда так говорил – ритуальная фраза. Потом поинтересовался:

– Когда нужно?

– Завтра.

– Тогда по червонцу.

– Десять зеленых штук? Не могу, – пожала плечами Алла.

– Значит, я не могу завтра, – холодно сказал Вацек.

– Когда сделаешь?

– Через месяц.

Это было безумием. Месяца у них в запасе нет.

– По семь, – начала торговаться Алла.

Вацек замотал головой. Она спокойно продолжала:

– И плюс к тому – золотая карта в мое казино. Бесплатный ресторан, бесплатное такси и… благосклонность дилеров.

Вацек с трудом скрыл радость. Алла устало вздохнула – придется теперь пробивать его кандидатуру на совете директоров. Если, конечно, она вернется в свое казино. И ей еще будет нужен этот совет со всеми его директорами.

Она распрощалась с Вацеком и решила наконец позавтракать. На ресторан времени не оставалось, и Алла зашла в «Лукоморье» – закусочную на первом этаже кинотеатра «Россия». Здесь варили неплохой кофе. И пирожное она тоже может себе позволить – одно. Только одно.

Алла как раз стояла у стойки, выбирая между клубничным и безе, когда зазвонил ее мобильный.

– Алла? Это Марина Сергеевна.

– Спасибо, что позвонили… Я слушаю.

– Сторож вошел в большой дом в девять утра. До сих пор оттуда не выходил.

– Это все?

– Нет. В половину десятого я зашла в ваш двор… вроде удобрений подзанять… Все было тихо. Заглянула в окна. Сторож мыл посуду на кухне. Гость сидел в большой комнате. Говорил по телефону. Пока все…

Черт, что же он задумал? И как добрался до телефона?!

– Так какое пирожное? – терпеливо спросила продавщица.

– Никакое, – бросила Алла, поспешно бросаясь к выходу.

Москва, штаб-квартира КОМКОНа. То же самое время. Капитан Петренко

В кабинете у генерала Струнина уже сидели два полковника: замначальника Комиссии Марголин, Козел Винторогий, и начальник оперативного отдела Савицкий, знакомый с пеленок дядя Володя. Марголин с высокомерно-скептическим выражением просматривал газету. Савицкий был очевидно расстроен и задумчиво глядел в стол прямо перед собой.

– Садитесь, – приказал генерал, махнув Петренко на стул рядом с Савицким.

– Где вы были? – прошептал Петренко Савицкому, усаживаясь.

– Потом, – одними губами отвечал Савицкий.

– Начинаем! – сказал генерал и пересел со своего начальственного стола во главу стола для заседаний. – Давайте в порядке возрастания старшинства. Первым вы, капитан, – кивнул генерал Петренко. – Доложите, пожалуйста, что происходит с этим самым Кольцовым. Где он, наш голубчик? Что с ним? – Струнин строго посмотрел на Петренко поверх очков.

Капитан откашлялся и начал. Хвастаться ему особенно было нечем. Однако он подробно и внятно изложил все, что удалось установить: путь Кольцова от казино «Византия» до полуяновской квартиры, его побег оттуда вместе с неустановленной женщиной. Не умолчал капитан и о впечатляющем выигрыше, который обломился в казино объекту, и о странных преследователях – двух? трех? – паливших из «ТТ» вслед удалявшемуся джипу… Остановился он также на перспективах расследования.

– Ясно, – сухо проговорил генерал, когда Петренко закончил. – Какие будут мнения? – Офицеры молчали. – Прошу вас, – он кивнул Марголину, Козлу Винторогому.

Петренко внутренне весь сжался.

– А что тут говорить? – снисходительно пожал плечами Марголин. – Полный провал.

Савицкий едва заметно поморщился.

– Ситуация выходит из-под контроля, – продолжил меж тем Козел Винторогий. – Местонахождение объекта неизвестно. Петренко и Савицкий позволили ему бегать по всей стране. Встречаться с уймой лиц. Демонстрировать, с позволения сказать, чудеса при всем честном народе. А как иначе прикажете расценить его… э-э… эскападу в казино? Его знакомство с журналистом?.. Дело усугубляется тем, что объект является военнослужащим… Какая у него была форма допуска? – неожиданно спросил Марголин у Петренко.

– Я думаю, первая… – пробормотал Петренко.

– Вы думаете!.. А точно?

Петренко промолчал.

– Но как бы то ни было, – продолжил Марголин, – объекту доступны секреты, а, главное, он не какая-нибудь безграмотная бабка-медсестра, а человек образованный. Причем в самом неприятном для нас смысле образованный – в военном… Поэтому я считаю, что в данной ситуации Савицкий и Петренко не оставили нам, к величайшему сожалению, никакого выбора. И выход из создавшейся ситуации, увы, может быть только один. Жесткий. Самый жесткий… Я предлагаю начать вариант «Рентген». И чем скорей, тем лучше. Что тут еще говорить?

Марголин сердито отодвинул от себя газету. Савицкий и Петренко смотрели в стол.

– Спасибо, товарищ полковник, – кивнул Марголину генерал. – Наш молодой сотрудник еще, видимо, не знает сути операции «Рентген»? – обратился Струнин к Петренко.