Звезды правду говорят

Владимир Антонович Козаков оказался весьма импозантным черноволосым мужчиной средних лет. Следует отметить, что он был привлекательнее своей неприметной супруги. Лидия Сергеевна понимала это и взирала на мужа, как на икону. С самого порога Козаков сохранял вид оскорбленного достоинства. Уж не знаю, какими способами Лидии Сергеевне удалось заманить к нам супруга. Все его подчеркнуто вежливое обращение свидетельствовало о том, что он принимает нас за шарлатанов, а свою жену считает круглой дурой. Относительно второго я бы не стала с ним спорить. А насчет первого не переживала, отлично зная, что Маргарите потребуется не больше нескольких минут разговора, чтобы Козаков начал понимать, с кем имеет дело.

Едва усевшись в предложенное кресло, Владимир Антонович демонстративно взглянул на часы, показывая, что дорого ценит свое время. От кофе, чая или чего-нибудь еще Козаков решительно отказался. Что же до его жены, то она, точно мышь, забилась в дальнее кресло, не шевелясь и не издавая ни единого звука. Маргарита со своей потрясающей проницательностью сразу оценила ситуацию и повела беседу в деловом ключе.

— Итак, Владимир Антонович, я готова вас выслушать, — сказала она с доброжелательной улыбкой.

— Да, собственно, не знаю, что вам и сказать, — кривенько усмехнулся Козаков.

— Как я понимаю, в последнее время вы переживаете тяжелый период. Мы могли бы попробовать разобраться в причинах ваших проблем и попытаться решить их.

— И вы всерьез считаете, что можете мне помочь? — язвительно вопросил Владимир Антонович.

— Я могла бы постараться, — спокойно ответила Маргарита, — но для этого мне необходимо, чтобы вы относились ко мне так, как я того заслуживаю. То есть как к специалисту, а не как к шарлатану, который обманом заманил вас к себе с целью выкачать из вас деньги.

Все это было произнесено невозмутимо, но с таким достоинством, что я не могла не восхититься и не сказать себе: «Молодец, Ритка!»

Козаков, осознав, наконец, что коль скоро он сам к нам явился, то должен вести себя соответственно, немного смешался.

— Простите, — проговорил он, — просто я не совсем представляю, каким образом вы могли бы мне помочь.

— Вы уже в курсе того, что я профессиональный астролог с соответствующими дипломами и регалиями?

— Да, жена… — Козаков кивнул в сторону чуть вздрогнувшей Лидии Сергеевны, — что-то такое мне говорила.

— Я прекрасно понимаю ваше состояние, — продолжала Маргарита тем же любезным тоном, — поверьте, мне неоднократно приходилось сталкиваться с подобным отношением к моей деятельности, я считаю это вполне нормальным. Но раз уж вы нашли время для визита ко мне, давайте все-таки попробуем разобраться во всем.

Я уже знала за Маргаритой эту черту: всякий раз, наталкиваясь на недоверие, она с азартом, но при этом очень деликатно, доказывала собеседнику всю мощь своих знаний и способностей. И чем сильнее было первоначальное неприятие, тем охотнее Маргарита бралась за дело. На эту-то ее особенность я и рассчитывала.

— А знаете, — Козаков вдруг заговорил искренне и горячо, — я потому и согласился к вам прийти, что меня в последнее время гложет стойкое ощущение, что я действительно нахожусь под влиянием каких-то злых сил. Знаете это избитое выражение: «Злой рок преследует», так вот эта фраза постоянно приходит мне на ум. За что бы я ни взялся, везде одно и то же — неудача за неудачей. Раньше было полосами — то хорошо, то плохо, а теперь всегда только плохо. Я даже становлюсь суеверным. Стараюсь припомнить времена, когда мне везло, и поступать точно так же. Даже костюм старый стал носить, — усмехнулся Владимир Антонович, — правда, проку от этого что-то не видно.

— Если вы надеетесь, что я избавлю вас от порчи, то вы очень ошибаетесь, я не маг и никаким волшебством не занимаюсь. Но я хорошо понимаю то, о чем вы сейчас сказали. Вы говорите, что ощущаете в жизни влияние злых сил. Это может означать, что вы вступили в полосу неудач, — ответила Маргарита.

— Вот и я о том же! Но эта полоса что-то уж слишком долго тянется, и у меня такое впечатление, что конца ей не будет.

— Давайте попробуем разобраться. Я готова помочь вам, но сначала вам следовало бы ввести меня в курс дела.

Порыв откровенности, напавший на Козакова, испарился так же внезапно, как и возник.

— Я что… — насупился Владимир Антонович, — должен открыть вам всю свою подноготную?

— А вы надеялись, что, не говоря мне ничего, сможете получить от меня исчерпывающую информацию? — парировала Маргарита.

— Я сам не знаю, на что надеялся, — раздосадованно ответил Козаков, — кажется, я просто совершил очередную глупость. Впрочем, в свете того, что со мной происходит в последнее время, одной глупостью больше или меньше — в принципе значения не имеет.

Я видела, что Козаков готовится встать и откланяться. У меня тоскливо замерло сердце. Неужели все пропало?!