Звёзды Сибири

— Значит, — думал он, — любя Володю, она продолжает всё так же горячо любить Господа, а, любя Господа, она по-прежнему готова любить и заботиться о тех, кто страдает ради имени Его. И снова в его душе в этой тяжёлой тёмной жизни яркой звёздочкой горел образ Паши. «Благослови их, Господи! Дай им счастье! Особенно прошу за Пашу, дай ей быть до конца Твоим светильником, утешающим многих», — так молился о них Лев. Скоро его перевели на другое место, и он больше не мог переписываться с Володей.

Глава 29

«Будем делать добро»

Гал. 6:10

Проходили месяцы за месяцами. Христиане, которые начинали заниматься личными делами, всё меньше заботились о Господнем. Почти повсюду общины были закрыты. Во многих оскудела вера. Старые крепкие столпы оказывались подгнившими и рушились в испытаниях. Не желая страдать, падали, обдавая окружающих смрадной гнилью. Но яркими сибирскими звёздами горели идущие за Иисусом. Среди них была по-прежнему Паша. Личное не угасило пламя любви и милосердия. Она по-прежнему отдавала всё для других. В Черёмхове, где в угольных шахтах трудились братья, она была светлым ангелом, несущим утешение и материальную помощь. Чудесен образ русских женщин в произведениях Некрасова, нельзя не восхищаться жёнами декабристов, но когда всматриваешься в жизнь Паши, которою руководила не плотская привязанность, не женская любовь, а любовь Всемогущего Бога, то видишь в ней человека будущего. Сейчас, открывая её старую Библию, читаешь стихотворение, посвящённое ей в Черёмхове одним неизвестным братом-узником и ещё ярче, несмотря на то, что прошли многие годы, светят лучи этой чудной сибирской звезды. Сейчас, когда пишутся эти строки, я читаю на листке, вклеенном в её Библии:

Славной и милой сестре Паше.

О! Как я ждал с тобою встречи.

О! Как желал я видеться с тобой.

Как жаждал слышать твои речи,

И в пеньи голос милый твой!

И вот услышано желанье:

Ты здесь! Ты также весела,

И как небесное созданье

С собою радость, счастье принесла.

Господь тебя вознаграждает,

И в дар любовь Свою дает,

К нам, заключённым посылает,

И к обездоленным зовёт.

И ты иди и пой им песни,

Пой про любовь, что даровал Христос,

Скажи им, чтоб не унывали,

И чтоб не лили жгучих слёз.

И чтобы бодро, с упованьем

Смотрели в будущую даль, —

Ведь Он в Своём обетованьи

Заменит радостью печаль!

Жизнь Паши была наполнена сплошным трудом. Не было ни одной свободной минуты. Иногда она задерживалась с письмом Володе. Тогда он, исполненный беспокойства, писал ей:

«Добрый день, Паша! Почему долго не слышно тебя? В чём дело? Что с тобой? Сообщи! Не забывай, что без предупреждения твоё молчание беспокоит меня. Я доверяю тебе во всём. Если есть какая причина, то сообщи немедленно. На твоё последнее письмо я ответил сразу же. Вторая неделя, как нет ответа на это письмо. Почему? Какая-то грусть сегодня охватила меня. До свидания! Твой Володя».

Получив в ответ бодрое радостное письмо с подробным описанием своих бесконечных дел, Володя оживлялся и писал ей: «На океане жизни, когда мы ещё не знали друг друга, волны носили нас с тобой, тешась нами и играя. Сама жизнь, как заботливая мать, приучила нас ко всему, возводя нас до возможного совершенства. А судьба уже решила вопрос нашего счастья и волею Бога волны жизни соединили и сплели наши мысли и чувства для определённой цели. Несмотря на обстановку и условия жизни решённое судьбой время наше уже сбылось. Если бы не было несчастий, в это время мы должны были уже знать друг друга, но всё же должно было бы сбыться так, как начертано Богом и будет! Я знаю тебя всю. Мне кажется, я понял все глубины души, но только понял, а не постиг всей широты твоей покорности и добродушия и я говорю: «Господи! Разве я могу постичь Тебя в Твоих делах? Как верю Богу, так и тебе, что всё сохранится и сбудется в своё время, и мы сольёмся навеки непотухающим огнём любви. Крепко целую тебя, милая Паша. Я люблю тебя до смерти и знаю, что не будет такого часа, когда я не вспомню тебя, и грусть по тебе не покинет меня, которой грусти я готов отдать моё сердце и душу».

Глава 30

«Будут двое одна плоть»

Еф. 5:31.

Володя хорошо работал, его всячески премировали и однажды объявили, что он будет расконвоирован, то есть по делам работы он может ходить в Мариинск, бывать вне лагеря. Для него это было целым праздником. Теперь они смогут стать с Пашей одно, получив благословение Божие. Среди находящихся там узников был тоже брат пресвитер, сибиряк, который давно хорошо знал и Володю и Пашу. Он имел тоже свободный выход в Мариинск.

— Брат дорогой, вы нас повенчаете? Ведь это будет такое счастье!

Старик задумчиво качал головой и говорил: «Как же это так я смогу без общины, без хора... Так где же это?»

— Очень просто, — говорил возбуждённо и радостно Володя. — Мы зайдём к брату, что живёт в Мариинске, у него никого нет. Это дело одного часа. Я только Паше напишу, она сразу приедет. Момент благоприятный.

— Ну как же, брат, — сказал пресвитер, — она вольная, ты — заключённый, в ЗАГСе вас регистрировать-то не будут.