Звезды-свидетели. Витамин любви

Дома было тихо. Лариску она не нашла. В кухне пахло щами. Мягко стелешь, подумала Тина, проворно укладывая в шкаф покупки, чтобы успеть до прихода мачехи. Кольцо сняла на всякий случай, положила в шкатулку. Вымыла руки, подогрела в микроволновке полную, до краев тарелку щей, положив туда кусок мяса, открыла буфет, достала черный хлеб, толсто нарезала. Когда по кухне стал распространяться просто невероятный запах свежесваренных ароматных щей и она готова была просто накинуться на них, острая, как игла, мысль отрезвила ее, привела в чувства…

Ну да! Ларка же хорошо знает, как она любит щи. А что, если они отравлены? Теми желтыми капсулами?

Хотя… отец же тоже будет есть. Значит, она отравила не щи. А что же тогда?

Тина вошла в свою комнату и обвела взглядом все вокруг. Но ни питья, ни конфет с печеньем, словом, всего того, что Ларка могла бы подсунуть ей, мол, угощайся, дочурка, травись себе на здоровье, – не было.

Нет, щи точно не могли быть отравлены. Она слишком хорошо относится к ее отцу и никогда на свете не пожелала бы его смерти. Ну да, это из-за нее он рвет жилы и работает днями и ночами, и она благодарна ему, и когда найдет себе другого дурака, побогаче, поможет своему Неустроеву с хорошей, высокооплачиваемой и непыльной работой. В ушах Тины зазвенел голос Ларисы: «Вот как поднимусь на ноги, про него не забуду. Постараюсь для него работу хорошую найти. Непыльную. Он вообще-то мужик неплохой, добрый. А вот ты – сучка редкая».

Успокоившись, что кастрюля со щами не представляет для нее угрозы, она достала из микроволновки тарелку и принялась за еду.

И вдруг в какой-то момент поняла, что абсолютно счастлива. Как никогда. И что теперь все в ее жизни будет хорошо. Очень хорошо. И влюбляться она больше ни в кого и никогда не станет. Она больше никогда не будет дурой. Ведь все влюбленные – дуры. Хоть малолетки вроде нее, хоть взрослые. Любовь – это зависимость. А она хочет жить, как Ларка. Без любви. Свободная, сильная, богатая. Вот только так и надо.

После обеда она помыла посуду, сложила в буфет. Вытерла стол. Вернулась в свою комнату. Так захотелось сделать что-то хорошее.

Она достала из сумочки две тысячи рублей и положила в платяной шкаф в спальне Ларисы и отца. Пусть Ларка порадуется, купит себе что-нибудь. А больше она положить туда, в общий семейный котел, просто не может. Это будет выглядеть подозрительным. Если отец заметит, что денег прибавилось, то все равно не станет спрашивать, откуда они. Он вообще мало задает вопросов. Ларка же подумает, что эти деньги положил отец.

Тина снова вернулась к себе в комнату. Достала телефон и некоторое время держала в ладони, настраиваясь на предстоящий разговор. Хотя какой это разговор. Так, приглашение на казнь (она собирается звонить Казанцеву).

– Если ты не дурак, то сделаешь все так, как я скажу… Куй железо, пока горячо.

Она тряхнула волосами, выпрямилась, как если бы ее в это время мог кто-то увидеть, внутренне собралась и набрала номер. Услышав длинный гудок, почувствовала сильнейшее волнение.

– Алло? Здравствуйте. Это Тина. Мне надо с вами встретиться. Это срочно.

22

18 июня 2010 г.

Лиза изучала копии многочисленных экспертиз, которые ей помог раздобыть Мирошкин, Глафира мыла полы в офисе.

– Я вообще уже ничего не понимаю, и куда она могла деться?! – Глафира, перемещаясь по кабинету на коленях, почти с нежностью протирала каждый уголок драгоценного паркетного пола влажной тряпкой. Чтобы не поручать уборку чужому человеку, который, по мнению Глаши, просто недопустим в Лизиной конторе, она предложила хозяйке свои услуги и взяла все хозяйство на себя, о чем еще ни разу не пожалела. – Как сквозь землю провалилась.

– Глаша, не сыпь мне соль на раны… Ты не представляешь себе, насколько я чувствую себя виноватой, – простонала Лиза, с трудом подавляя в себе желание скомкать разложенные перед ней бумаги. – У меня такое чувство, что мы вообще занимаемся не тем и не там ищем убийцу девочек. Результаты экспертизы таковы. Обе девочки отравлены одним и тем же препаратом – адинилом. То, что их никто насильно не заставлял пить эти яркие желтые капсулы, – очевидно, поскольку отсутствуют следы борьбы или какого-либо насилия. Больше того, на тот момент, когда Мила или Тамара принимали эти «витамины», в квартире никого посторонних не было. Во всяком случае, в их квартирах не обнаружили отпечатки пальцев посторонних людей. Разве что старый след на дверных ручках и кранах в ванной комнате в квартире Казанцевых, но идентифицировать его просто невозможно, поскольку родители Милы не могут вспомнить, что у них в последнее время был кто-то чужой. И гостей тоже не было. Может, к Миле действительно кто-то приходил, но этот «кто-то» не был Сыровым, это точно.

– Послушай, мы просто не запоминаем приходящих к нам людей. Может, какой приятель отца или подруга матери зашла на чашку чая, сходила в туалет, вымыла руки, схватилась за ручку двери. Так разве ж ее кто запомнит?

– Да, важная деталь – отпечатки пальцев принадлежат мужчине.