Звезды в кармане

Принцесса стояла рядом, но будто не замечала нас. Куда она смотрит? Я обернулся и понял, что она провожает взглядом невесомую пушинку на ветру.

Когда Илга заговорила, голос был удивительно спокойным:

– Ты – логичный человек, Бинк. Вы все – умные и рассудительные… Но иногда, надо доверять чувствам. И лететь, как бабочка с цветка на цветок…

– Ясно, – криво усмехнулся хоббит.

Вдвоём с Бинком мы решили отправиться на разведку. Ваську, несмотря на его протесты, не взяли. Как особо неустойчивый элемент. А принцессу оставили, как самого ценного члена экипажа.

Контроль на Ретане был куда строже, чем на Хахире. Это бросалось в глаза. Чиновник вставил наши идентификации в приёмную щель сканера и долго придирчиво изучал данные на экране.

Я даже слегка занервничал. Но потом глянул на уверенную физиономию Бинка и расслабился. Капитан «Цветка Зари» в наших документах не сомневался. Да и как иначе? Сам ведь делал.

– Лё-Ха, – прочитал пограничник с экрана и уставился на меня строгим взглядом, – С какой целью прибыли на Ретан-5?

– Бизнес. Изучение возможности инвестиций, – ответил я заготовленной фразой.

Чиновник опять посмотрел на экран. Я догадывался, в чём причина такого внимания. Согласно документу, я был гражданином Уиту-Шера. Но вот с внешностью… как бы это мягче сформулировать… В общем, если я и напоминал осьминога – то весьма приблизительно.

А что поделаешь? У хоббита других бланков не было. Пришлось обходиться тем, что есть. «Не боись, – успокоил Бинк, – Сделаем качественно! Оборудование – лицензионное! И неважно сколько у тебя ног – главное, чтоб документ был в порядке.»

Чиновнику наконец надоело таращиться в экран. Он задал Бинку ещё пару стандартных вопросов. И изобразил улыбку:

– Добро пожаловать на Ретан-5!

Мы прошли внутрь космопорта. Я перевёл дух. Бинк дружески хлопнул меня по плечу:

– Расслабься, Лёха.

– Слушай, а корабль они шмонать будут?

– Да, это б они с удовольствием… Но не имеют права. Согласно Галактической Конвенции, площадка космодрома – экс-территориальная зона. Шмонают только груз, предназначенный для планеты. Уж если они дали разрешение на посадку – остальное мелочь.

– А вообще, здесь строго…

– Обыкновенно, – ухмыльнулся Бинк, – Просто они деньги любят. Искренне и беззаветно…

Первым делом мы отправились в «ТИХИЙ ПРИЮТ». К счастью, Васьки с нами не было. Поэтому мероприятие не рисковало затянуться и вообще, не сулило неожиданностей.

Но едва мы вошли, кто-то закричал:

– Ага! Гроза бербатийской таможни!

Я вздрогнул. Но Бинк радостно расплылся и двинулся к столу, у которого восседала шумная кампания: трое обычных людей, четыре хоббита и один хахир.

Я за капитаном не последовал, остался у бара.

Так мы и планировали. Он беседует, а я внимательно смотрю по сторонам. Мы ведь пришли не ради «Золотистой кометы»…

Интересно, помнит ли об этом Бинк? Кажется, он слишком расслабился. За его столом – непрерывный хохот, шум и гам. По-моему он пьёт уже вторую кружку. И вместо того, чтобы задавать полезные вопросы, рассказывает неприличные анекдоты.

Кстати, один вопрос я могу уточнить и сам.

Обернулся к бармену:

– Не подскажите, часто у вас садятся звездолёты класса «эн»?

Бармен едва заметно напрягся. Странно… Разве я что-то не то спросил?

– Бывает… Садятся, – отвёл глаза и торопливо занялся посудомоечным агрегатом. Явно не желая продолжать тему.

Ладно, фиг с ним.

Я опять глянул в сторону бинковой компании. И ощутил на себе внимательный ответный взгляд. Низкорослый, круглолицый крепыш, дружески обнимающий Бинка за плечо. Не хоббит. Обыкновеный «голокожий» средних лет.

Он что-то сказал Бинку и оба приглашающе помахали мне рукой. Отказываться было невежливо.

– Я – капитан Фарх, – представился крепыш, протягивая ладонь.

– Я – Лёха.

– Знаю, – дружески прищурился Фарх, – Ну, что юнга… Выпьем за твой первый рейс!

В кружке оказалась не «комета». А нечто по вкусу невообразимое. И чёртовски крепкое.

– Это что такое? – удивился я, едва пригубив.

– «Смазка для гипердвижка», – подмигнул Фарх.

– А разве их смазывают?

– А ты выпей до дна! Сразу всё поймёшь!

– До дна! До дна! – весело зааплодировала орава прожжённых, и вероятно не только в переносном смысле, космоходцев, – За первый рейс – до дна!

Я обреченно глянул на Бинка. Хоббит ухмыльнулся и чуть кивнул.

Я поднял кружку: «Только ради тебя, Илга…» Глубоко вздохнул напоследок и медленно влил в себя отраву.

Всё равно, что глотать расплавленный металл…

Фарх торопливо подсунул мне «комету»:

– Запей, юнга!

Космоходцы свистели, хлопали в ладоши и стучали копытами. Это была последняя, более менее яркая картина запечатлевшаяся в мозгу. Потом всё поплыло и утратило резкость. Перед глазами запрыгали весёлые искорки. А тело как-то размягчилось и, хотя сидел я на надёжном, устойчивом табурете, так и норовило сползти под стол.

Единственный хороший результат – удивительная лёгкость в общении. Я радостно ржал вместе с всеми, дружески хлопал хахира по загривку и кажется назвал одного из хоббитов «Чебурашкой». В общем, никаких межрасовых проблем. Как будто я знал этих милых существ не один год и не одну сотню световых лет.