Звезды в ладонях

— Отведите его в шестую каюту, — произнёс я в интерком, а, взглянув на схему помещений корабля, добавил: — Третья дверь справа по коридору в пассажирском отделении. Вход туда — как раз возле терминала, где сидит господин Шанкар.

У Агаттияра был вконец потерянный вид.

— Мистер Матусевич, вы…

— Я знаю, что делаю, профессор. Прошу вас, положитесь на меня. Я уже сказал вам, что не верю в возможность предательства со стороны господина Шанкара, но мы должны перестраховаться. Сейчас я полностью доверяю только вам и Рите. Пожалуйста, не вынуждайте меня к более радикальным мерам. Ведь я вполне могу приказать компьютеру парализовать вашего учителя — но он очень старый человек, и у него, наверное, слабое сердце.

Мой последний аргумент подействовал безотказно. Весь ссутулившись и понурив голову, Агаттияр повесил трубку на место, достал из кармана пистолет и отправился выполнять моё распоряжение.

Когда в дверь рубки позвонила Рита, я через интерком попросил её немного подождать, чтобы она не видела, как её отец арестовывает своего учителя. Это было крайне тягостное и душераздирающее зрелище. Лишь после того, как Агаттияр запер за Шанкаром дверь каюты под номером шесть, я позволил девушке войти.

Увидев распростёршихся на полу Ахмада и Ортегу, Рита замерла на пороге как вкопанная.

— Ради Бога! Что здесь случилось, Стас?

— Позже мы всё объясним, — сказал я. — А сейчас помоги нам с Рашелью. У нас постпарализационный синдром. Где-то здесь должна быть аптечка.

Рашель вяло подняла руку и указала на небольшой шкафчик в стене. Рита, чьи профессиональные инстинкты возобладали над любопытством, тотчас бросилась к аптечке, достала все необходимые медикаменты и подошла к нам.

Пара внутривенных инъекций и несколько проглоченных капсул быстро сделали своё дело, и я снова почувствовал себя человеком. Рашель тоже полегчало, и на её щёчках опять вспыхнул румянец.

К этому времени пришёл Агаттияр. После ареста Шанкара он уже ожидал застать Ахмада и Ортегу в недееспособном состоянии, поэтому не выказал особого удивления, а немедленно потребовал от меня объяснений. Я рассказал ему о попытке Ахмада захватить корабль и подвёл итог следующими словами:

— К счастью для нас, он оказался дураком. Видно, он мало читал книг, смотрел фильмов и не участвовал в виртуальных реальностях. Тогда бы он знал, что одной из обязанностей бортового компьютера является защита капитана. С его стороны было величайшей глупостью делать это в рубке управления. Если бы он дождался, когда мы окажемся вдвоём где-нибудь в укромном месте, например, в жилой каюте… — Я покачал головой. — Нам крупно повезло, что у него не хватило терпения.

— А что Арчи? — спросил Агаттияр, взглянув на своего ученика.

— Это моих рук дело. Если Ахмад оказался предателем, то и мистер Ортега…

— Нет! — решительно заявил Агаттияр. — Этого не может быть. Арчи — человек. Безусловно, вне всяких сомнений. Да, я обманулся в Махдеве, но тут совсем другое дело. Махдев был просто моим сотрудником, он часто захаживал ко мне — но в основном из-за Риты. А Арчи… Арчи всегда был для меня как сын. Я взял его на заметку ещё когда он был тринадцатилетним мальчишкой, а я председательствовал в жюри Всепланетного конкурса юных физиков, и… В общем, могу поклясться чем угодно, что он человек.

— Мистер Раман тоже человек, — заметила Рашель. — На корабле стоят детекторы, они бы обнаружили пятидесятника. Мистер Раман — человек-предатель… — Девочка с омерзением поморщилась. — Это отвратительно! Я, конечно, не стану говорить, что у нас на Терре-Галлии нет ничего подобного. Было несколько случаев, когда люди выдавали агентам-чужакам государственные секреты — ну, понимаете, шантаж, угрозы, взятки…

— И Церковь Искупления! — вдруг выпалил Агаттияр. — Да. Скорее всего, именно это.

Девочка недоуменно посмотрела на него:

— О чём вы?

— У нас на Махаварше есть такая религиозная секта. Её главная доктрина состоит в том, что всё случившееся с человечеством, это кара за его грехи перед другими цивилизациями. «Искупленцы» проповедуют смирение и покорность, а некоторые из них напрямую сотрудничают с чужаками.

Целую минуту Рашель обдумывала услышанное.

— Но это же глупо! Это мерзко! Это ещё хуже, чем продаваться за деньги. Как могут потомки отвечать за преступления своих предков? К тому же ни Терра-Галлия, ни Махаварша, насколько я знаю, никогда не причиняли обид Иным. На наших планетах представители всех разумных рас пользовались равными правами… Да, я знаю, у некоторых других человеческих государств были сложные отношения с чужаками, случались конфликты и войны. Но ведь и сами Иные порой воевали между собой. Так почему же мы должны расплачиваться за чьи-то грехи? Это похоже на то, как когда-то христиане преследовали евреев, вменяя им в вину, что давным-давно их предки, а точнее — отдельные представители их предков, отвергли Иисуса и обрекли его на смерть. Это дико и нецивилизованно. Ведь мы живём в космическую эру, а не в средневековье.

Агаттияр вздохнул: