Звезды во мраке

Теперь Даньке придется драться, сначала с гомункулусами, а потом, вероятно, со всеми полицейскими этой планеты. Мутанты выше и сильнее его, у них есть оружие, а его руки пусты – плохо как-то все получается…

Пискнул датчик в потайном кармане, Данька мрачно расстегнул молнию и посмотрел на индикаторы, комбинезону не хватало энергии на поддержание режима хамелеона, слишком много ее ушло на обогрев. Он вздохнул, отключил все вспомогательные функции – теперь, пока не удастся зарядить аккумуляторы, ткань будет обычной серой тряпкой, и стал спускаться вниз, уже не таясь и не обращая внимания на катящиеся из-под ног камни.

Можно было не маскироваться – все самое худшее произошло.

Как юноша ни пытался все устроить миром на этой планете, у него ничего не получилось. Трасту это не понравится, да и Пирс будет ругаться. Разведчики не любят, когда Данька влезает в неприятности с властью и полицией, но разве он в этом виноват? Беды сами его находят, он привлекает их к себе, как нектар насекомых.

Выбор небольшой: либо сдаться, либо драться. Если дать себя убить, друзья еще больше расстроятся, значит, придется сражаться, хорошо бы при этом обойтись одними руками или ногами…

Данька вздохнул и с горечью взглянул вниз.

Охранники ждали его у подножия террикона, к ним присоединились еще трое гомункулусов. Юноша остановился на склоне террикона метрах в десяти от них и стал обдумывать тактику боя – мутантов для него было слишком много.

– Слезай, малец, поговорим, – пробасил с хмурой улыбкой один из гомункулусов. – Что это ты остановился?

– У вас есть что мне сказать? – поинтересовался Данька, надеясь на то, что его голос не дрожит – во рту мгновенно пересохло, руки и ноги ослабли, сердце быстро застучало.

Выглядели мутанты угрожающе. Веса в каждом под триста килограмм, и это были в основном мышцы, выпиравшие из-под светло-коричневой ткани дешевых комбинезонов-хамелеонов, которые сейчас пытались приспособиться к цвету земли и руды под ногами.

– Ага, есть, – покивал один из гигантов, самый крупный. – И расспросить нам тебя найдется о чем. Например, как сумел выбраться из двенадцатого штрека? Если расскажешь, то мы тебя не станем убивать, ребра переломаем, внутренности отобьем и все – будешь жить, пусть и недолго…

– А что потом со мной сделаете? – Данька смотрел на них сверху вниз, понемногу справляясь с собой, голос уже перестал дрожать, да и в ногах появилась сила…

– А ничего с тобой не будет… – Мутант зевнул. – Влепим в тебя заряд из парализатора, и поедешь на вагонетке к своим мертвым друзьям обратно в штрек.

– Мертвым? – недоуменно спросил юноша. – Они же были живы, когда я уходил…

– Умерли, раз никто не откликается, мы уже и продуктовые пакеты перестали отправлять. Завтра как раз месяц будет, как последнюю вагонетку с рудой получили…

– Как-то не очень мне туда хочется, – проговорил задумчиво юноша, все больше понимая, что бой неизбежен. Уйти ему так просто не дадут, а справиться с пятью гомункулусами будет совсем не просто, не зря тело волнуется – синяков, а то и переломов будет немало. – Мне там не понравилось, питание плохое, да и работать приходится, может, найдете мне другое местечко? Тогда я прямо сейчас и спущусь…

На слова мутанта он не обратил особого внимания, посчитав их шуткой.

Как это все мертвы, если он еще вчера был с ними? А чего стоит глупая фраза о том, что пакеты больше месяца в штрек не поставляют? Месяц назад и металлической стены не было, шахтеры могли спокойно выходить из шахты, он сам там не больше трех дней пробыл, если только с его ощущением времени все в порядке…

– Понравилось – не понравилось, не надо было договор с шахтой подписывать, тогда не пришлось бы в шахту лезть, – пробурчал охранник. – А теперь ты принадлежишь нам, что захотим, то и сделаем. Слезай, мы за тобой бегать не станем, нет у нас на это ни времени, ни желания…

– Я не смертный приговор себе подписывал, а договор. – Юноша спустился немного ниже, раздумывая над тем, стоит ли подобрать кусок руды и запустить его в кого-нибудь из гигантов. Может, удастся их отвлечь, и он убежит. Гомункулусы неповоротливы, с такой мышечной массой не побегаешь. – Вообще-то меня к вам из полицейского участка привезли, так что я не доброволец…

– Тут тебе не повезло – несчастливый ты, но не надо было воровать, тогда бы и на шахту не попал. Нам вообще-то плевать, что тебя заставило договор подписать, главное, что ты это сделал и теперь принадлежишь шахте…

– Это мне понятно… – Данька спустился еще на пару метров вниз. Очень ему хотелось произвести впечатление тихого, робкого паренька, напуганного охраной, нельзя, чтобы верзилы сочли его опасным и достали оружие. – Я никому ничего плохого не сделал, зачем меня бить?

– Ну как же не сделал? – Гигант шагнул вперед, готовясь его встретить. – Ты из штрека сбежал, а там карантин, хозяин нас ругать станет за то, что мы тебя выпустили, а то и премию срежет. Вот и получается, что обидел ты нас. Не бойся, живым останешься, бить людей мы умеем…

– А если не спущусь?