Звёздная бирема «Аквила». Мятеж

Но сейчас ей было несказанно хорошо. Никакой боли и дискомфорта, тело… ну, наверное, она и не должна сейчас его чувствовать. А раз глаза не открываются, значит, и открывать их раньше времени не стоит. И вообще — кто же знал, что побыть немного раненой и беспомощной может оказаться так приятно!

Качественно, со вкусом и удовольствием, болеть наварху «Аквилы» еще не приходилось. Но попробовать, как оказалось, никогда не поздно.

«Подождут», — сонно подумала Ливия, покачиваясь на волнах мягкой дремы. Но звукоизоляция в капсуле позволила услышать, что дверь медотсека открылась, и наварх, стряхнув сонливость, навострила уши.

Глядя на прозрачную капсулу с мигающими зелеными и синими огоньками и лежащую в ней бледную женщину, Квинт преисполнился благоговения перед достижениями республиканской медицины, отчего стал вдруг ходить на цыпочках и говорить с Ицилием шепотом:

— Как она? Она меня слышит?

— Показатели витальности хорошие, динамика положительная, судя по томограмме, процедура прошла успешно, — поспешил доложить врач.

— Ничего, если я тут посижу немного?

— С Фиделисом?

Ицилий покосился на сцинка неодобрительно.

«О… раз динамика положительная, значит, можно еще… полежать», — лениво подумала Ливия, не открывая глаз.

— С ним, конечно! — прошипел префект. — Если Фиделис от тоски сдохнет, ты ответишь перед навархом.

Угроза подействовала. Врач немедленно согласился с терапевтическим эффектом сцинка и поспешил ретироваться.

— Ну вот, видишь, Ливия твоя скоро будет, как новенькая, — сказал Квинт Марций Фиделису и возложил его прямо на прозрачную крышку капсулы. Дескать, убедись своими глазами, животное.

Квинт Марций в обнимку с Фиделисом — зрелище, которое наварх не пропустила бы и на смертном одре. Медленно, с трудом, и очень осторожно, чтобы не спугнуть неожиданного посетителя, она чуть-чуть приоткрыла глаза, чтобы без помех наблюдать за префектом и ящером сквозь опущенные ресницы.

Маневр удался. Префект ничего не заметил, а вот Фиделис со всей страстью истосковавшейся по «мамочке» души возбужденно заскреб коготками по пластику.

«Соскучился, бедняжка. Переживает!» — умилилась Ливия. Осознать, что на борту корабля есть те, кто по-настоящему любит и ценит своего наварха, оказалось еще приятней, чем возлежать в капсуле регенерации. Аквилина вдруг открыла для себя целый мир эмоций, которые прежде полагала уместными лишь в романах корабельных гетер. Начиная с классического: «Вот помру, тогда пожалеете!» до изысканного: «И вот лежу я в гробу, вся такая строгая, бледная и прекрасная…» Опыт оказался интересным, а потому — небесполезным.

— Он за тебя очень переживал, — проворчал Квинт смущенно. — Видимо, почувствовал, что с тобой беда.

«Только он?» — мысленно усмехнулась наварх. Неожиданные откровения префекта настроили женщину почти на игривый лад. А чем еще развлекаться в такой ситуации, кроме как мысленной пикировкой с теми, кому посчастливилось не загреметь в медотсек с инсультом?

Фиделис распластался на гладкой поверхности, будто пытался обнять свою обожаемую хозяйку.

— И у тебя беда, и без тебя беда, — честно и вслух признался префект. Говорить со спящей было как-то странновато. — Но мы, в общем и целом, справились. Не так удачно и ловко, как хотелось бы, но все же спаслись. Кто же ожидал, что НЭП работает без коннекционных капсул?

«Стоило ненадолго отключиться — и вместо нормального доклада пошла лирика! — фыркнула про себя Ливия. — А подробности, префект? Как именно мы справились?»

Мозг наварха уже постепенно возвращал себе способность к анализу, и она предположила, что раз находится живая в медотсеке, а не дохлая дрейфует в космосе, следовательно, «Аквиле» как-то удалось одолеть парфов. Или удрать от них? Но недосказанное префектом порождало тревогу, и Ливия уже с трудом сдерживалась, чтобы не попытаться сесть и потребовать отчета по всей форме. Статус корабля? Координаты в пространстве? Отчет о раненых! Отчет о повреждениях! А еще у нее вдруг зачесался нос, и это уж было совсем некстати.

В блаженном бездействии под крышкой регенератора обнаружились существенные минусы, которые перевесили плюсы. Романтично болеть наварху быстро надоело.

Квинт пристально вгляделся в заостренные черты женщины, дивясь, какое сосредоточенное и требовательное выражение хранит её лицо даже во сне. Темные круги залегли вокруг глаз, а тень от ресниц эту тьму только усугубляла, и скорбная линия обескровленных губ придавала Ливии вид мученицы. Префект сразу же засомневался в выводах медиков. А вдруг этот нанолизис прошел недостаточно хорошо?

«Надо её успокоить», — решил он.

— С минуты на минуту Плавтий доложит о своих вычислениях координат, ремонт идет полным ходом, нейросеть регенерирует, Флавий на «Либертас» командует, Божественный твой целехонек, Кассия бодра, весела и рвется к сварочному аппарату, — перечислил он положительные аспекты их положения