Звёздная Кобылица

Мой бог Смерти долго наслаждался моими криками. Его плоть всё не опадала. Да и Шарри так соскучился, что мы начинали всё снова и снова! Рога орка послужили так не хватающим сейчас перилом от кровати, в которое я вцепилась бы для равновесия. Сильные, сводящие с ума толчки едва не выбрасывали меня с ложа! Ирнанн немного покусал меня. Я не в обиде… С лукавым блеском глаз я спустилась вниз по его животу и уже там, возле его невероятного жезла, нашла жилу, полную крови. Потом облизала губы и накрыла его член губами. Шарри… Прорычала что-то восторженное, ощущая своего орка сзади, так глубоко! Нескоро ещё мы позвали остальных. Я сразу сказала, что пусть зайдут сайны, ведь им есть на что обидеться.

— Ты самая прекрасная женщина из всех, кого я видел, наэйни! — подняла брови, — И твой райши считает так же… — безумный, сладкий поцелуй. Сердце выскакивает из груди, счастье плещется у самого горла. Шарри только подтвердил всё сказанное своим рыком и излился в меня.

— Вам пора, — выпроваживала я своих мужей, получивших свою долю ласки и любви. Ирнанн сверкнул тьмой в глазах и медленно стал одеваться. Зме-ей… Я свесилась с ложа и следила за этим действом с жадностью кошки, у которой инстинкт хватать яркую бумажку лапами ведёт её по жизни. Оба стали возле меня. Сильные, могучие… Ещё раз прижали к себе, зацеловали до потери дыхания. Мои… Люблю вас! Вспыхнувшие волосы были оглажены, даже поцелованы благоговейно.

— Сайны? Ты уверена? — спросил напоследок Ирри. Кивнула и повалилась на шоор, закинув руки за голову. Нет, это ж сколько можно… М-м, безумец мой! Торопливые ласки и мои ноги на его плечах. Быстро, жёстко и безжалостно меня подвели к такому оргазму! Заправил рубашку, рассмотрел пристально мой румянец, сверкающие глаза, — Дочь, ты помнишь? Ты обещала?

— Сейчас? — растерялась я. Нет, потом, сказали его глаза, — Да, я помню…

Радужная плёнка щита выпустила их, через несколько мгновений впустив настороженных сайнов. Чего это они? Я сидела на ложе в сорочке, вынутой из сумки и расчёсывала волосы. Да, я приняла душ с помощью амулета. Пахну духами из Долины.

— Госпожа моя! — восхищение в глазах русала всколыхнуло во мне такое! Протянула ему руки, тут же приняла его в них. Зарычала, укусила тут же. Его стон, мой стон, торопливый шорох сбрасываемой братьями одежды. Если мой русал не захочет меня делить…

Напрасно я беспокоилась. Мой Иссаэлл, моё жемчужное чудо, был счастлив от любого моего взгляда или жеста! И быть во мне и возле меня, отдавая свой чудесный жемчужный жезл моим губам, ему нравилось одинаково сильно. А мои Адунаты просто заласкали меня до обморока! Я нежилась, я пылала. Они оба были во мне, я ощущала их так явно, так сладко. Ран ласкал грудь, Релль целовал шею и плечи. Мои слёзы золотым ручейком стекали на моего черноглазого любимого. Глаза его, полные безумного счастья и удовольствия, держали мои в плену до тех пор, пока я не вскрикнула и не вспыхнула ещё раз. Моя просьба поменяться с Исси сначала была проигнорирована, но после жестокого укуса в шею, впрочем доставившего удовольствие нам обоим, была претворена в жизнь. Я опустилась на Исси. Нежно, неспеша заскользила по нём вверх-вниз. Всхлипнул, подался вперёд, я тут же сошла с ума! Сколько я пила его? Два, три раза? Сегодня день моих укусов, день единения с ними!

Не беспокоясь о мнении гаргула, о времени и месте, я занималась любовью с мужьями три дня! И сайны, и горгоны, и мой Снег… А боги? О-о-о! Эти тоже пришли вместе… Я была поражена тем, каким неистовым может быть мой текучий и ласковый Дилли! Яростно, отслеживая мои крики, эмоции и желание вцепиться в их горло, вбивался он напару с Троем в меня и с одной стороны и с другой. Да вообще они вертели меня как куклу! Я довольно сверкала золотом, кричала и умоляла… Жестокие мои, сладкие! После моих нескончаемых оргазмов они и сами стали сиять! Трой светил зелёными, как фары автомобиля, глазами, а Дилоос стал переливаться всеми оттенками лазури. И его волосы и глаза — всё искрилось от силы.

— Знаешь, что сделало нас врагами? — спросил Трой, имея ввиду Манрокка, — Я жил с его сестрой. А он уговорил её стать супругой другого гаргула. Он тогда не знал, что я бог. После свадьбы Даркки я дрался с ним до смерти. Но оставил жить… Её глаза смотрели с его лица…

— Ты ещё любишь её? — всколыхнулась во мне ревность. Стало больно.

— Ш-ш! Просто слушай… — и мой зеленоглазый бог не отпускал меня до тех пор, пока я не вслушалась в него. Ярость и боль прошлого сменились на надежду и счастье от настоящего. Мой образ в его душе заполнил всю пустоту, вытеснил сомнения и одиночество. Даже… он бы ни за что не признался, но мои мужья стали ему побратимами столь верными, какими не стали бы даже верные в прошлом друзья! Он искренне восхищался моими нагами, сайны ему тоже нравились, хоть и считал он их изнеженными. Русал вызвал отцовское желание защитить. Шарри и Ирнанн — уважение. Кентавр слегка недоумение от моего выбора, но признание его полезности в плане моей защиты… и моей сытости.

— Ты так открылся мне… Не жалеешь? — нет, не жалеет.