Звёздная "линия"

   Дальше происходит такое, что вообще выбивает меня из колеи. Орес по имени Зуб двумя толстыми пальцами свободной руки приоткрывает свой второй глаз, чтобы рассмотреть меня. Его второй глаз совсем другого цвета, какой-то голубовато-белый и не настояший. От резкого воздействия стеклянный глаз вываливается из своей глазницы, обнажая мелкие красные сосудики, и повисает на тонкой прожилке, вращая искусственным красным зрачком. Омерзительное зрелище. Зуб пальцами заталкивает глаз обратно, ничуть не смутившись.

   – Перестарался чуток. Так что, Сандра! А ты ничего! – он крутит меня перед собой, как куклу. – Полетишь со мной на Южный Край Волопаса? – его голос гремит. Не поняла, в чём здесь юмор.

   – Эт где? – вопрошаю я.

   – А-а-а здесь. Недалеко! Сей-сей-час звездолётик возьмем, пилот мигом домчит.

   Я ничего не понимаю.

   – Зачем? – пытаюсь добиться от него объяснений.

   – Ну как? Займемся с тобой чем-нибудь приятным! Ты же хочешь этого, крошка! – его лицо приближается ко мне, а я отворачиваюсь и ловко выворачиваюсь из его цепких лап. Конечно, сексуальный контакт между человеком и оресом теоретически возможен, но меня даже от этой мысли что-то подташнивает.

   – Нет, спасибо. Как-нибудь обойдусь без этого, – вежливо отвечаю я.

   – Как знаешь. А чего пришла вообще? – его голос оглушает меня. Какие же они все горластые, оресы!

   – Заявку на завтра подать… На транспорт…

   – А ты чего ведёшь? Какие объекты?

   – Я? Вжика заменяю, вообще-то!

   – Понятно. Старикан Вжик опять в запой ушёл, – он отходит и садится в свое огромное вертящееся кресло. – Говорил ему тогда, остановись, Вжик! А он…

   Мне на миг стало тоже жалко Вжика. И даже из нормального глаза Зуба вытекла маленькая слезинка.

   – И что, надолго обычно? – интересуюсь я.

   – Через недельку объявится. Так что ты хотела?

   – Грузовой звездолёт, два трансмиксера…, – начинаю перечислять я, но Зуб обрывает на полуслове.

   – Вон, видишь планшет? – он показывает толстым пальцем на чёрный экран в углу. – Включай и всё записывай туда. Утром в семь часов у нас каждый день планёрка здесь, придёшь – разберёмся дальше.

   Что-то я такое слыхала уже. Но я не хочу прилетать на работу в такую рань! За что мне такая горькая судьба?

   – Хорошо, – тихо соглашаюсь я в ответ.

   – Увидимся, Кассандра. А насчет Южного Края Волопаса подумай, там прекрасная планетка с шикарными пляжами.

   – Подумаю, только вряд ли полечу! – улыбаюсь в ответ.

   Оговорюсь сразу насчёт местного времени. Где-то может быть утро, вечер и день. Может быть темно или светло на различных частях планеты или спутников – мы ориентируемся по общерегиональному времени, что установлено для всех. В этой части планеты Шила, время, как раз таки, почти что совпадает с официальным, так что здесь классически ночью темно, а днём относительно светло. Но там, где мы производим работы, бывает по-разному. Жители галактики давно привыкли к такому распорядку, поэтому каждый подстраивается под свой индивидуальный график, в зависимости от того, чем занимается. Но те, кто работает, подчиняются времени, установленном в каждом регионе галактики. Иначе будет полный бардак, в компьютерных системах каждого региона есть свои базы, что связаны между собой, компьютеры рассчитывают всё, учитывая дальность перелетов на сверхсветовых скоростях. А как по-другому увязать между собой расписание сверхсветовых пассажирских звездолётов, поставки в различные края галактики, встречи и многое другое.

Глава 4

    И начинается веселье. С самого утра я с заспанными глазами прилетаю на работу. В кабинете Зуба собрались все прорабы и мастера, и остальные механики. Идет делёжка транспорта, причём шум стоит такой, что не слышно порой своего же голоса. Все готовы разорвать друг друга за пару звездолётов. Главный шум создают Зуб и Крыс, который тоже участвует в этом процессе, непонятно только зачем. Все кричат, пилоты транспортных звездолётов бегают со своими путевыми листами, и все это время до тех же восьми часов, когда официально начинается мой рабочий день, Зуб и Крыс никак не разделят наш лётно-парк. Наконец-то, когда часы по конторе озвучивают время, все замолкают, и в течение минут десяти все звездолёты разделены, пилоты получают свои путевые листы, а прорабы разбегаются по всей территории «Рипаир».

   Я молчу, стараясь вникнуть в саму суть этого деяния, но пока для меня это тёмный лес. Подхожу к Зубу, он смотрит на меня своим мутным глазом, приоткрывая одновременно веко второго пальцем:

   – Сандра! Ты чего здесь делаешь!

   – Я…я… ничего не поняла. А что вы дали мне? – осторожно спрашиваю я.

   – Как! Тебе же озвучили. Вон видишь – стоит пилот. Сегодня он в твоем распоряжении. Иди, командуй! – голос этого толстого ореса оглушает меня. Я пытаюсь разобрать, кого показывает мне Зуб. Наконец-то в толпе различаю уже знакомого мне водителя транспортника.

   Бегу к пилоту-пандеру. Он смотрит на меня с удивлением, шевеля ушками-локаторами:

   – Сандра! Чего стоишь! Беги, выписывай накладные. Вот тебе путёвка!

   – А-а-а. А где это делается?

   – Заходи в бухгалтерию. Тебе там объяснят.