Звёздное небо. Книга 2

- Вот ведь! – выругался темный.

…

- Даша…

Любимая сидела на кровати, обняв колени. Отвернувшись к окну. И что-то пыталась разглядеть в том мраке, что окружал дом наместника Морака.

- Я думал, ты еще в госпитале. И немножко тебя потерял…

Прозвучало тоскливо. Ро’Грик, на самом деле, с ужасом ждал выяснения отношений, которое э’тили ему сейчас просто обязана была устроить. Он ведь улетал. Без нее. Прекрасно зная, как Даша к этому относится.

- Я попросила Кати забрать меня оттуда. Не люблю палаты.

Голос был тихий. И безжизненный. Как в ту ночь, когда она пришла к нему, не помня, кто она такая, потерявшись между реальностью и своими видениями.

- Что с исследованиями? – спросил темный, холодея.

- Физически я здорова.

- Но?..

- Обними меня. Мне страшно…

Это было настолько неожиданно слышать от обычно дерзкой, безбашенной Даши, что он слегка опешил. И растерялся.

- Э’тили моя…

То, что она поморщилась, это услышав, Ро’Грик почувствовал. И чуть улыбнулся, сильнее прижимая любимую к себе.

- Я снова стану собой. Утром, - она шептала это, как приказ. – Я смогу. Нельзя распускаться. Это уныние… Я смогу, я…

- Даш, - Ро’Грик гладил ее плечи. – Радость моя. Жизнь моя…

- Молчи! – девушка зло вытерла слезы. И ладошкой закрыла ему рот. – Молчи…

- Я думал, что ты будешь ругаться со мной, потому что утром я улетаю, а ты – остаешься.

- Вообще не хочу с тобой ругаться.

Ро’Грик насмешливо хмыкнул.

- Хорошо. Сейчас я не хочу с тобой ругаться. И думать про шииссов. И впадать в отчаяние, потому что мне кажется, что…

- Шшшш. Не надо.

Даша замотала головой. И расплакалась.

Ро’Грик совсем растерялся:

- Ну, Даааш…

А она не могла остановиться, выплескивая ужас, который преследовал ее в мыслях, в снах, в видениях… Безысходность превращалась в слезы, злость на врагов – в отчаяние…

- Слушай, - она вдруг услышала, что ей говорит темный. – Может, пойдем в спортзал?

Даша даже поперхнулась всхлипом. И замерла от изумления.

- Ты меня поколотишь – и успокоишься, - с энтузиазмом продолжил мятежный маршал. - Тебя же это расслабит?

- Дар, ты совсем дурак?

- Только, - он и не услышал ее характеристики, озадаченный выполнением своего гениального плана. – Надо будет тебе на ручки защитные перчатки надеть. Чтобы ты не зашиблась.

- Придурок темный! – завопила Даша.

Кидаться из положения, когда сидишь на кровати, скрестив ноги, а тебя обнимают сзади, поглаживая волосы – очень неудобно. Вот очень. Но… Нет предела человеческому совершенству! Особенно, когда рядом такой гадюк инопланетный! Такой…просто дубовый! Такой… любимый…Темный позволил опрокинуть себя на спину – почему бы не сделать приятное э’тили – если она при этом еще и так потешно пыхтит. И – самое главное – забыла про свои мрачные предчувствия. И перестала плакать!Потянуться вперед, чтобы коснуться ее губ. Нежно, дразнясь. Дотронуться – и тут же отступить. Упасть на подушки, словно бы и подчиняясь. Громко сказать: «Ай!», когда Даша полезла кусать его ухо. Немножко поуворачиваться. Обрадоваться, увидев азарт в ее синих глазах. Завестись… просто до невозможности, потому что уши у темных… это вообще отдельная история… Хотя то, что э’тили рядом, с ним… Ее вздохи, короткий ежик волос, щекочущий пальцы… Маленькие розовые ушки…

- Щекотно! – смеется она.

Смеется! Как хорошо!

- Я тебя люблю… - шепчет он. И тонет в синих глазах, которые Даша сегодня отчего-то не закрывает. Словно старается запомнить…

И он кричит, пытаясь достучаться до своей непокорной женщины:

- Все будет хорошо. Понимаешь?! Все! Просто поверь в это! Я справлюсь.

И она глубоко вздыхает, закрывает глаза. И просто покоряется ему.И это такое ликование – как выигранная битва. Самая важная в его жизни. Даша. Э’тили. Любимая…

…

Дверь за ним закрывалась медленно-медленно. Нехотя. Словно издеваясь. Или маня выскочить в коридор. Как есть – голая, босая. И завопить, захлебываясь от плача, чтобы он никуда не уходил…Как же мама провожала отца? Как это все можно выдержать?..Может быть, она сама потому и пошла в Военную Академию, чтобы провожали ее. Потому что самой уходить – это проще. Намного проще.Даша приказала себе успокоиться, прогнать дурные мысли. Нельзя. Нельзя так провожать. Примета плохая…

- А какая хорошая? – спросила она у себя самой. И вздрогнула. Разозлилась. И уже громко проговорила, подбадривая себя саму. – А хорошая – пойти и помочь любимому.

Глава шестая

- Прошу великодушно простить меня, претемный лир, - низко кланялся хозяин гостиницы, в которой Ро’Грик обычно останавливался, - но… Мест нет.

Мятежный маршал, бывший начальник генерального штаба Темного Ожерелья и, вообще-то, родственник владыки посмотрел на покореженного жизнью орка с недоумением. Может, ему послышалось. Но, судя по тому, как издевательски хмыкнул за его спиной светлый… нет. Не послышалось.

- То есть вы отказываете мне в заселении?

- Простите, мой господин…