Звёздные войны. Последствия. Конец Империи

Он смотрит на Кондера. Тот коротко кивает. Уступка, на которую пошел Синджир, подобна крошечному пятнышку света посреди внезапно омрачившегося дня, но ему только и остается, что держаться за нее изо всех сил.

ИНТЕРЛЮДИЯ

«БУЙСТВО СВОБОДЫ»

Дредноут больше не носит имя «Аннигилятор», поскольку он ничего больше не аннигилирует. Теперь это флагманский корабль новой галактической нации, возникающей на задворках Галактики — в Диком космосе и за его пределами. Новое название корабля — «Буйство Свободы». Каждый волен понимать его по-своему, но Элеоди Маракаванья, пиратский капитан корабля и лидер новой безымянной нации злодеев и негодяев, выбрало это название в первую очередь потому, что ему, честно говоря, просто нравится, как оно звучит. Но еще и потому, что отныне корабль предназначен не для разрушения, а для созидания — нового правительства, новой нации, армады пиратов, которые готовы на все, чтобы создать нечто устойчивое и неизменное.

Большинство пиратов грабят, чтобы выжить и сражаться дальше. Иногда они откладывают трофеи про запас. Но Элеоди хочется чего-то большего, чего-то постоянного. Империя мертва, а Новая Республика не справляется со своей задачей. Остаются щели, в которые, словно дуновение ветра, может проникнуть Элеоди, прячась в возникших пустотах и разрастаясь, подобно армии призраков.

Сейчас оно стоит у одного из тысяч иллюминаторов «Буйства Свободы», глядя на свою разношерстную нацию кораблей, нацию без планеты, но, возможно, таковая и не понадобится. «Звезды — вот наша нация, — думает оно. — Мы сияем, подобно тысячам солнц, а наши души черны, точно бездна, сквозь которую мы летим». Рядом с Элеоди стоит девушка по имени Картесса. Она обрита наголо, щеки ее грязны от работы в машинном отделении. Эта работа — ее собственный выбор, поскольку она честно заявила, что хорошо разбирается в двигателях.

Флот растет, — говорит Картесса.

С каждым днем, — с гордостью кивает Элеоди. Их флот теперь составляют два десятка кораблей, не считая старых истребителей, которые они подняли на борт и модифицировали, перекрасив в цвета своей новой нации из Дикого космоса — красный, желтый и черный. Половину кораблей они угнали сами, а другую привели пираты и беженцы, которым некуда податься, — они видели, как защита со стороны Империи испарилась, и они боятся прихода Новой Республики законами ее законов.

Элеоди тоже этого боится. Новая Республика растет. Империи скоро не станет. Даже сейчас у него есть достоверные сведения, что на планете под названием Джакку Империя проигрывает сражение — возможно, последнее — против Республики. Что потом? Что будет с остальной Галактикой?

Элеоди переводит взгляд с представителей своей нации за пределами звездного разрушителя на тех, кто внутри него. Многие пришли в поисках убежища, но своих кораблей у них нет.

Теперь они — члены его команды.

Внизу когда-то располагался ряд соединенных между собой ангаров — серых и стерильных, выполнявших лишь свою основную функцию. Теперь ангары превратились в жилые зоны: кругом палатки, транспортные капсулы и сколоченные на скорую руку из ящиков хибары.

Там живут тысячи обитателей, торгуя между собой и готовя еду на импровизированных тепловых горелках, вырезанных в каналах под полом. Насколько хватает глаз, тянутся ряды красных палаток и разрисованных из баллончиков с краской контейнеров, мелькают разноцветные одежды, принадлежащие множеству культур, рас и планет. Повсюду царит хаос и шум — именно этого и хочется капитану.

Твоя мать где-то рядом? — спрашивает Элеоди у девушки.

Нет. Я сбежала от нее на инженерном подуровне, — надув губы, отвечает Картесса. — Она ни на минуту от меня не отстает.

Она твоя мать, и ее задача — не оставлять тебя одну. Тебе стоит быть с ней повежливее. Бедная глупая женщина последовала за тобой в этот славный сумасшедший дом, в чудесную обитель безумия. Не отгораживайся от нее.

Ладно, — вздыхает Картесса.

Вот и хорошо.

Девушка переминается с ноги на ногу, затем срывающимся голосом спрашивает:

Можно вопрос?

Можно.

Как это все должно работать?

Что именно?

Ну, это... пиратское государство. У пиратов не бывает государств.

У этих пиратов оно есть. У меня — есть.

Но почему? Как?

Так, девочка моя. Море меняется, и приливы уже не те, что прежде. Дела для нас обстоят все хуже — либо нам придется спасаться бегством от нового городского шерифа, либо пытаться перебить друг друга в самых отдаленных и захолустных системах, сражаясь за остатки того, что когда-то принадлежало нам по праву. Я же предлагаю держаться и оставаться вместе. Негодяи вроде нас всегда работали сообща, просто неофициально. Теперь все будет официально. И это сделаю я.

Картесса разочарованно хмурится.

Но это не ответ на мой вопрос. Пираты — эгоисты. Каждый сам за себя.