Звёздный десант

– Я знаю, – сказал Ланго. – Вы свидетель разгула страстей у барсифов, и мне жаль, что вы это видели. Но это черта не только барсифов, это общая черта нашей цивилизации. С ранних пор у нас считалось нормальным поедать врагов. У нас не хоронят родственников, у нас их съедают. Вам это может показаться чудовищным, но мы с этим выросли. Это только в последнее время мы научились синтезировать пищу, но изжить прежние чувства за краткий срок невозможно. Тем более, что население растет, а ресурсов для приготовления пищи не хватает. Поэтому наши экспедиции разъезжают по вселенной в поисках жертв.

– Так вы приехали к нам охотиться на нас? – спросил Стас.

– Разве вы не знали об этом с самого начала? – спросил Ланго. – Да, это была экспедиция в поисках ресурсов. И ваша планета в этом смысле оказалась невероятно богатой.

– Спасибо, – буркнул Стас.

– Переговоры начались еще на Луне, – продолжал Ланго. – Но что-то там сорвалось, и тогда в Африке появился первый десант. Так и началась война.

Стас вздохнул.

– Это все интересно, – сказал он. – Но почему они не договорились? Ведь наши ресурсы и в самом деле достаточны. Мы могли бы прокормить и вас, особенно с вашими технологиями.

Ланго посмотрел на него с сомнением.

– Не будем о технологиях, – сказал он. – Короче, маршал Гремин был в центре скандала и знал о сути дела. А поскольку делегацию представляли фенцеры, то существует устойчивое представление, что война отвечала исключительно их интересам. Раскрытие тайн тех переговоров может явиться спусковым крючком в существующем конфликте. Понимаете?

– Понимаю, – угрюмо отвечал Стас. – Но почему тогда ваш Цингали меня не съест? Ведь тайны маршала Гремина опасны именно для него.

Ланго сел.

– Да, – сказал он. – Тут у меня прокол. Я не знаю, почему он вас не съел! Лично я был уверен, что съест. Причем, вместе с нами.

Стас только усмехнулся.

– Ладно, Ланго, теперь о вас. Вы-то сами на чьей стороне? На стороне порядка в лице Цингали, или на стороне бунтарей в лице военных?

– Вы думаете, у меня есть выбор? – спросил он. – Нет, я не выбираю. Я просто занимаюсь своим делом, и стараюсь не попадаться на глаза политикам. Пока мой начальник Цингали, я не посмею и слова сказать против. Если же ситуация изменится, изменюсь и я.

– Это называется – беспринципность, – сказал Стас.

– Я знаю, – со вздохом отвечал Ланго. – Я вас разочаровал?

– Нет, – сказал Стас. – Но вы должны учесть интерес вашего начальника к моей персоне. Это вытаскивает вас на обзор политикам. Я не удивлюсь, если на вас выйдут люди вашего генерала Хануиля.

– Я думаю об этом, – сказал Ланго. – И меня это не радует.

– Мы теперь в связке, – сказал Стас. – Поэтому давайте вырабатывать какие-то общие планы. Или мне просто сидеть и ждать, когда шкатулка в моем мозгу откроется?

– А что мы можем сделать? – спросил Ланго растерянно.

– Много чего, – сказал Стас. – Я могу выйти на контакт с Неделиным, потом у меня в запасе еще Витас Лемба. И еще мне кажется, что вы что-то недоговариваете.

– Чепуха, – возразил Ланго. – Это просто трудности перевода.

Агата кашлянула, и Стас с Ланго повернули к ней головы.

– Вы закончили? – спросила Агата жалобным тоном. – Мне бы хотелось поскорее вернуться домой.

26

Генерал Рэнди, как звали его приближенные друзья, или Дэви Рандрапушта, был начальником Штаба Армии, что звучало довольно двусмысленно, потому что армия, как таковая, а если точнее, ее земная часть, была практически расформирована сразу после победы. Армия была расформирована, но армейские структуры остались практически нетронутыми, работал и штаб, и разведка, и идеологическое управление – тысячи людей по всему миру. Сначала эти структуры были использованы для восстановления городов и поселков планеты, затем оказались необходимыми в наведении новых порядков. Мало того, у Рэнди под рукой оставалась даже небольшая армия в составе нескольких корпусов воздушного десанта в разных частях света для проведения акций умиротворения.

Однако радоваться наличию военной силы не приходилось, потому что в штате конкурирующего Управления Общественной безопасности, расположившегося в том же Брисбене, только на берегу, народу было еще больше. Генерал Уиллард Дженнис таким образом составлял противовес армейским подразделениям, не упуская случая перебежать им дорогу в нужный момент. Сколько не пытался Рэнди свести все силовые структуры в единый узел, его инициативы раз за разом терпели крах. Он понимал, что для управления планетой было разумно создать противовесы, но для него это всегда оборачивалось неизменным поражением. Поэтому генерал Рэнди не любил штабной корпус в Брисбене, а постоянно разъезжал по различным базам планеты, как бы с инспекцией, а на самом деле, чтобы избежать контроля Дженниса.