Звёздный камень

Из-за жесткого, грубого отца жизнь Кифа всегда была адом. Но все стало еще хуже, когда он выяснил, что его мама – одна из лидеров «Незримых». Она даже стерла несколько его детских воспоминаний и сделала из пряжки с семейным гербом маячок, чтобы Киф привел «Незримых» прямо к своим друзьям. Но все это случилось до того, как «Незримые» бросили ее умирать в огрской тюрьме в качестве наказания за схваченного в плен пособника.

Киф постоянно заявлял, что ему плевать. Но леди Гизела оставалась его матерью – и он присоединился к «Незримым», как только понял, что они могут помочь спасти ее.

– Прошу тебя, – взмолилась Софи. – Мы можем все то же, что и они. Только вернись домой, пока не поздно.

– Уже поздно.

Он говорил так же холодно, как в тот раз, когда сказал, что больше не может притворяться тем, кем Софи хочет его видеть.

– Значит, все дело в инициативе «Путеводная звезда»? – спросила она.

Об этом таинственном проекте она слышала лишь дважды – один раз от «Незримых» и один раз в разуме Кифа, в воспоминании, которое пыталась стереть его мать. Видимо, это был большой план «Незримых». И Киф считал себя его частью.

Встав, Киф начал расхаживать по комнате, держась от Софи на некотором расстоянии.

– Что вообще такое Путеводная звезда? – надавила та. – И что еще ты вспомнил? Ты сказал, что воспоминаний несколько.

– Неважно.

– Еще как важно.

Киф поднял голову к потолку, глядя на самый пик.

– Просто пойми, что я – не ты. «Незримые» не дадут мне выбора.

Софи тоже была частью проекта – «Лунного жаворонка», работы «Черного лебедя». Они генетически усилили ее способности и наполнили разум важными тайнами, но до сих пор не объяснили зачем. Но мистер Форкл всегда говорил, что ей самой решать, участвовать или нет.

– Выбор есть всегда, Киф.

– Ага. Я найду способ покончить с этим на моих условиях. Вот что я выбрал.

Воцарилась тишина, и Софи коснулась амулета, который был приложен к записке.

– Это тот самый, которым Брант приказал меня заклеймить?

Киф скривился.

– Нет. Это мой. Я его выкрал.

– И что будет, когда они заметят пропажу?

Он пожал плечами.

Софи вздохнула.

– Ничего не получится, Киф. Брант с Финтаном сумасшедшие, но не глупые. Как и Алвар. Кто-нибудь из них поймет, что ты делаешь, и кто знает, как тебя накажут? Просто уходи от них, и мы вместе придумаем новый план.

Она протянула ему руку.

Киф так долго смотрел на нее, что мышцы начали ныть.

– Так, значит? – спросила Софи, когда он отвернулся. – Ты предпочтешь причинять боль тем, кто о тебе беспокоится?

– Я вам помогаю!

– И причиняешь боль. Знаешь, что сделал Фитц, когда я рассказала о твоем уходе?

Киф провел рукой по волосам, портя идеальную прическу.

– Полагаю, что начал орать.

– Я на это надеялась. Но он даже голос не повысил. Просто отвернулся, чтобы я не увидела, как он плачет. С Бианой было то же самое. Даже Декс прослезился.

Потянулись секунды. Может, минуты. Казалось, что прошла вечность, а затем Киф прошептал:

– А ты?

– Я плакала сильнее всех, – призналась она. – А потом разозлилась. Ты украл тайник Кенрика. Ты использовал мой голос!

В маленьком шарике хранились семь Забытых тайн – информация слишком опасная даже для Совета. У каждого Старейшины был собственный тайник, и Кенрик попросил Орели доверить Софи свой после его смерти. Софи поклялась защищать его ценой своей жизни, и если она не вернет его, пока Совет не заметит пропажу…

– И помог тебе сбежать, – напомнил Киф Софи.

– Да, но бусина была только одна. Что будет, когда «Незримые» найдут меня в следующий раз? Или не меня, а Декса? Фитца? Биану?

– Найду другой выход. Я уже кое над чем работаю. И я создал только одну особую бусину, потому что знал, что «Незримые» не попадутся дважды на одну уловку.

– Как мне нравится, что ты говоришь о них так, будто сам не с ними.

– Так и есть.

– Уверен?

Она указала на нашивку на рукаве длинного черного плаща, на тот же символ, что преследовал ее в кошмарах, – белый глаз в центре круга.

– Это просто прикрытие, – возразил Киф.

– Может быть, но твои действия настоящие. Тот тайник может все уничтожить. А ты отдал его так, будто в этом нет ничего страшного…

– Именно! Они не могут его открыть. Все их технопаты им занимаются, но не могут пробиться через защиту.

– А если смогут?

– Я выкраду его задолго до этого момента. Я справлюсь, Софи. Это мое наследие.

– О чем ты?

– Я все еще разбираюсь. Но знаю достаточно, чтобы понять: я должен это сделать. И мой план уже работает. С каждым днем их доверие ко мне растет.

– Почему это? – фыркнула она. – Что за ужасы ты творишь, чтобы показать себя?

Киф начал было снова расхаживать, но она перегородила ему дорогу.

– Ты помог им проникнуть в канцелярию?

– Нет, конечно.

– Потому что тебя не просили? Или потому что ты отказал?

Он заерзал, и Софи все же пришлось задать вопрос, который задавать не хотелось.

– А что насчет Убежища?

«Незримые» несколько месяцев пытались попасть в заповедник, чтобы украсть Силвени и Грейфелла – единственных известных аликорнов, которые также были друзьями Софи и Кифа.

– Ты там был, да? – спросила она, когда он отстранился. – Помог «Незримым» сжечь ворота?