Звёздный огонь

– Остановлю его сердце, – проговорила она. – Потом заставлю вновь забиться. Это… э-э… мне по силам теперь. Ты ведь помнишь Пьетро? – Крылан кивнул. – А ты, Хаген, помнишь остров? Ну вот. Можно начинать, капитан?

– Ты не должна этого делать! – Умберто ринулся к девушке, схватил ее за руку, но с тем же успехом он мог бы обращаться к деревянной кукле. – Не надо!

– Он просил о помощи, – сказала Эсме все тем же безжизненным голосом. – Мой долг… – не договорив, она тяжело вздохнула и открыла флакон. – Твое здоровье, Ролан. Будет больно, но зато ты освободишься, обещаю.

– Спасибо, – хриплым шепотом ответил парнишка, не сводя с целительницы немигающего взгляда.

Когда Эсме опустила ладони на грудь Ролана, зрение и слух странным образом подвели Джа-Джинни: он перестал видеть что-либо, кроме двух потоков силы, черного и золотого. Тишина, установившаяся в каюте, вдруг наполнилась звуками – шорохами, шепотами и даже отголосками жутковатой музыки, предназначенной не для людей или магусов и уж точно не для крыланов. «Это все „Невеста“! – понял он внезапно. – С ней что-то происходит!» Но что бы там ни происходило с «Невестой ветра», остановить Эсме сейчас сумели бы лишь Великий Шторм вместе с Эльгой-Заступницей, а простым смертным оставалось ждать.

Ролан судорожно всхлипывает…

Потоки силы сливаются в двуцветную спираль…

~~~~~~

В следующее мгновение Джа-Джинни узрел каюту глазами капитана: Эсме, словно изваяние, застывшая возле бездыханного тела молодого рыбака, – «А если у нее не получится? Если он умрет?!» – Хаген и Умберто поблизости, с изумленными и растерянными лицами; самого себя он никогда не видел таким испуганным. Крейн склонился над столом, лицо Ролана приблизилось: у него на лбу, между бровями, светился зеленым некий замысловатый знак, от которого куда-то тянулась нить – еле заметная, не толще паутины.

Знак бледнел и выцветал, но происходило это слишком медленно.

– Хватит! – хрипло прошептал Феникс и когтистой лапой попытался разорвать паутину, но она оказалась намного прочнее, чем он ожидал: полетели брызги крови, запахло горелым. Крылан еле сдержал крик боли – оказалось, он разделил с капитаном не только зрение, – и почти сразу Феникс предпринял новую попытку, которая тоже не принесла успеха.

Интересно, следит ли эверрский корабел за теми, кого поймал в свою петлю?..

С третьего раза нить загудела и лопнула; знак растаял, а Джа-Джинни, растерянный и испуганный, вернулся в реальный мир.

~

Эсме по-прежнему стояла неподвижно, как статуя, – действие красного зелья должно было пройти нескоро, – совершенно белый Ролан лежал с закрытыми глазами, и только его хриплое неровное дыхание нарушало тишину.

Впрочем, всеобщее молчание длилось недолго.

– Поздравляю, господа… – странным голосом проговорил Крейн. – Только что мы увели прямо из-под носа капитана-императора очень ценную добычу. Я забыл упомянуть, что Ролан – очень чуткий навигатор, а его «Легкокрылая» в будущем станет одним из самых быстрых фрегатов. С ~Невестой~ ей не сравниться, конечно же, но вот большинство императорских кораблей за твоей красавицей не угонятся, парень.

– Что же вы мне сразу не сказали? – Ролан с трудом приподнялся на локтях; на его измученном лице расцвела неуверенная улыбка. – Ни мне, ни своим друзьям?

– Хотел, чтобы тебя спасали не потому, что ты обладаешь редкими способностями, – с усмешкой ответил Крейн, – а потому, что ты человек, попавший в беду.

Он стоял, прижимая левой рукой к груди правую, со сжатым кулаком, вокруг которого на рубашке медленно расплывалось красное пятно. «Нить», – вспомнил крылан и посмотрел на свою руку: через всю ладонь шел багровый рубец, любое прикосновение к нему вызывало боль. Крейну было намного хуже, но почему-то он медлил, не пытался даже приблизиться к Эсме, словно… боялся ее.

Джа-Джинни посмотрел в глаза капитану и понял: все и впрямь рассчитано заранее. Крейн не мог попросить целительницу о такой странной и страшной услуге, поэтому он устроил так, что она сама решилась, поддавшись жалости. Хоть этот обман был совершен во благо, крылан вдруг ощутил к капитану неприязнь: магус его использовал, а ведь мог бы и предупредить, что собирается сделать.

– Использовал тебя?! – отчего-то его внутренний голос прозвучал точь-в-точь как голос Умберто. – Что же он тогда, по-твоему, сделал с Эсме?~

Крылан растерянно хмыкнул, и все~~~

~~~потемнело.

Умберто опять очутился перед огромным узлом, который надо было распутать. Узел маячил перед ним, сводя с ума замысловатыми переплетениями нитей, а потом начал растворяться в темноте. Помощник капитана смутно осознавал потерю некоего отрезка времени – недлинного, но важного. Последним, что он помнил, было лицо Кристобаля Крейна.

И слова…

«Ну что? Каково тебе, ублюдок? Ты заставил ее совершить убийство! Я тебе этого никогда не прощу!»

Это он сказал? Сказал Кристобалю?!

Да. И тот его ударил.