Звёздный посланник

Слава и Лера сидели минут десять, переваривая услышанное, потом Лера занялась приготовлением обеда — у них уже давно бурчало в животах, потому кусок жареного мяса пришелся бы очень даже в тему. Обсуждать и переваривать услышанное лучше всего параллельно с перевариванием мяса.

Орланд во все глаза смотрел на возню Леры, а когда она подала ему порцию жареного мяса на листе чего-то зеленого, вроде лопуха, серьезно и благодарно сказал, что готов в любой момент удовлетворить госпожу Леру любым желанным ей способом, и потом с удивлением смотрел на девушку, истерично смеющуюся на травке. У нее даже слезы потекли из глаз от смеха.

Парень так и не смог сообразить — чего же смешного он сказал?

Они пообедали, попили воды из ручья, втекающего в озеро, взбаламученное гигантской тушей Шаргиона. Настал черед обсудить насущные проблемы. Орланда отогнали подальше, чтобы он не слушал разговоры — ни к чему информировать местных жителей о своих планах.

— Лер, я не пойду к этим амазонкам! — холодно заявил Слава. — Надеюсь, ты не желаешь, чтобы я обслуживал толпу квадратных, как шифоньеры, баб с саблями?

— И не квадратных — тоже. Только вот что будем делать? Сколько Шаргиону нужно для восстановления, чтобы он мог летать, и не просто летать, а перемещаться в подпространстве?

— Не знаю, Лер… — Слава грустно покачал головой. — Корабль отключился, ушел в кому. Я чувствую, что звездолет жив, что процессы восстановления в нем пошли, но сколько он будет в таком состоянии — не знаю. Кстати, не было ли чего-то подобного сотни тысяч или даже миллионы лет назад, когда исчез его последний Посланник? Вот и я так — исчезну, и снова кто-то будет пытаться оживить корабль. Пройдут сотни тысяч лет, найдется какой-то Слава из местных дам, значит, какая-то Слава. Сядет в кресло и полетит, куда ей надо.

— Эй, ты чего? — нахмурилась девушка. — Чего такое упадническое настроение? Нам требуется всего лишь подождать — год, два, ну даже десять лет! И мы снова выйдем в космос, полетим искать путь к Земле, путь к Алусии.

— А ты уверена, что мы его найдем? — Слава ковырнул пальцем мох на стволе дерева и щелчком сбил сидевшего под ним паучка, поднявшего передние лапы в угрозе атаки. — Нас выбросило неизвестно куда. Обезумевший от боли корабль скаканул подальше от этого ужаса, может, в другую галактику, а может, даже в другую вселенную. Он не сумеет сказать, где мы находимся. В момент перехода не работали ни позитронные мозги, ни какие-то следящие устройства. Мы черт-те где и, возможно, никогда не вернемся назад. Это надо четко понимать. И на нас ответственность за керкаров, которые нам доверились. Но вообще-то больше всего меня гложет то, что Шаргион так пострадал. Он доверился мне, а я послал его в настоящую мясорубку. И ничего не значит то, что я сам мог погибнуть, что делал я это ради миллиардов людей на Земле — я сделал это, и все тут. Как будто счел его жизнь гораздо менее ценной, чем жизни этих людей. Фактически я отдал его на заклание ради будущего человечества. Честно говоря, выть хочется — так мне плохо. Одна надежда, что убить его очень, очень трудно, и пусть через много лет, но корабль восстановится. Сейчас звездолет впитывает из воды нужные ему микроэлементы, берет их из почвы — граны таскают землю. Но нужных элементов тут мало, очень мало. Звездолет мог бы плюхнуться в океан — вот где суп из микроэлементов! Там бы он быстро поправился. Но он спасал нас, потому и припланетился в это озеро. Процесс заживления затянется, скорее всего, на годы. Ладно, давай теперь подумаем о том, как выжить. То, что я услышал от парня, мне категорически не понравилось. Кстати, как и то, что ты все время косилась на его гениталии!

— А чего — вполне приличные гениталии! — хихикнула Лера. — Только у тебя покрупнее будут и пожеланнее! А так — вполне ничего мужчинка!

— Наташи нет, она бы сейчас выдала фантасмагорию на тему съема местного парня, — усмехнулся Слава, — теперь ты за нее, что ли?

— Да, Наташи нет, жаль, — грустно кивнула Лера и сразу посерьезнела: — Как они там без нас? Что там делается, пока мы тут расслабляемся на травке?

— Ни фига себе расслабляемся! — в сердцах сплюнул Слава. — У меня только сейчас башка перестала болеть! А мысль о том, что я попал в страну, где мужчины содержатся на роли фаллоимитаторов и машин для осеменения, просто приводит в исступление! Давай-ка думать, как нам кормить себя несколько лет подряд! И суметь при этом сохранить наших керкаров — если местные узнают о присутствии тут разумных многоножек, которые копают тоннели, сразу возникнет толпа желающих уничтожить этакую пакость! Человеческая неприязнь к насекомообразным неистребима, тем более у женщин. Они жизнь положат, но постараются прихлопнуть непривычных существ. Прольется много крови — сначала местных, а потом и крови керкаров. Это когда кончатся заряды в батареях лучеметов.