Звёздный путь. Дом судьбы (СИ)

  - Хоть мне и нелегко принять это решение, но я согласна. Береги мою девочку, Габриель, она моя единственная родственница!

  Вот в том-то и беда, что единственная, соблазн устранить слишком велик. Из последних сил я вымучила улыбку, жалея, что свадебный букет выпал при падении, и мне сейчас банально нечем занять руки. 'Любящий' жених взять меня под руку так и не удосужился, а то и побрезговал, кто его знает.

  - Можете обменяться кольцами.

  Мой жених, по уже сложившейся традиции даже не посмотрев на меня, взял мою руку (не испытывай я боль после падения и удара о ступеньку, непременно успела бы отдёрнуть ручку, чтобы эрдеец всё-таки повернулся ко мне), резко, чуть оцарапав кожу металлом, натянул мне на палец кольцо, а затем сжал его своими пальцами, оставляя отпечаток и подтверждая тем самым наш союз. Кольцо сверкнуло красноватым светом, а затем померкло. Я тряхнула рукой, и тонкий ободок едва не сорвался, подтверждая то, о чём я и так уже догадывалась: связи не произошло. Габриель чуть заметно поморщился, схватил меня за руку и сжал мои пальцы так, что я вскрикнула от боли и дёрнулась, пытаясь освободиться.

  - Союз подтверждён, - с довольным видом провозгласил метресс, - теперь невеста надевает кольцо жениху.

  Ух, сейчас я так кольцо надену, с таким любовным пылом, что у тебя, деревяшка бесчувственная, месяц рука сгибаться не будет! Я алчно потянулась к добыче, но жених меня опередил: с невозмутимым видом, словно так оно и должно быть, натянул кольцо себе на палец, воспользовавшись моим замешательством, подхватил меня за руку и чуть коснулся моими пальчиками своего кольца. Массивный ободок вспыхнул голубоватым светом, кончики моих пальцев обожгло, а затем мою руку сбросили, словно грязную тряпку. Он бы ещё поплевал на свою ладонь и о штаны её потёр, грубиян бесчувственный! Мои щёки пылали от гнева и унижения, спиной я ощущала довольный взгляд Эдерии и испытывала страстное желание впиться ей ногтями в лицо. Сильно покалечить не успею, но хоть немножечко поцарапать, пар выпустить.

  - Силой, данной мне звёздами, объявляю вас мужем и женой! - прокудахтал метресс, едва не облизывающийся в предвкушении роскошного банкета. - Супруг, можете поцеловать свою новобрачную.

  Я была готова к тому, что эрдеец проигнорирует это разрешение, но мой новоиспечённый муж повернулся, рывком приподнял мою голову за подбородок и присосался к моим губам, словно голодная кассиопская личинка, жуткий паразит, досуха выпивающая свою жертву. Честное слово, меня чуть не вырвало, а этот... муженёк как будто нарочно притиснул меня к себе, мешая нормально дышать. Когда я была уже на грани обморока, он, наконец, отлип от меня и отстранился с гадливой усмешкой. Я поймала взгляд своего супруга и чуть не закричала от страха: у Габриеля Сантьяго глаза были болотно-серыми, циничными и жёсткими, а не чёрными с чуть приметной синевой, как на голограмме. Мой дар взвыл сиреной, возвещая о том, что стоящий передо мной мужчина НЕ ТОТ, ЗА КОГО СЕБЯ ВЫДАЁТ! Мама дорогая, за кого я замуж вышла?!

  Глава 3. Вдова, не успевшая стать женой

  Что бы там ни утверждали благовоспитанные особы, свято чтущие требования деспота этикета, а также степенные господа, категорически не терпящие сплетен, но самым сладостным и желанным событием, особенно на пышной свадьбе, непременно является скандал. Причём чем омерзительнее и глубже будет яма, в которую рухнет виновник скандала, тем охотнее будут обсуждать произошедшее, доверительно склоняясь к ушку друг друга и пылко убеждая: 'Только никому, дорогая, это же страшная тайна! Ах, пресветлые звёзды, и кто бы мог подумать, такая приличная семья!' И, конечно же, неизбежно найдутся те, кто с удовольствием добавит грязи, скептически покачивая головой, а то и вовсе пренебрежительно махнув рукой: 'Да полно, дорогуша, не такое уж и приличное семейство. Ты же конечно помнишь, как...' И дальше непременно последуют премерзкие, глупые, а то и вовсе интимные подробности из жизни когда-то приличной семьи, чьё доброе имя, создававшееся поколениями достойных людей, сладострастно втаптывают в грязь после того, как один из членов фамилии оступился. Если же скандал громкий или фамилия слишком известная, то неприятное происшествия может стать новой точкой отсчёта для событий житейского календаря. Дамы и господа, рассказывая что-то друг другу, а то и смешивая с отходами новое честное имя, непременно будут говорить: 'Это произошло в тот же год, что и скандал, ну, вы же помните, та мерзкая история...'. И снова воскресают неприятные подробности, подрывая доверие, разрушая родственные и дружеские связи и позволяя лицемерам, ловко маскирующим свои проступки, смотреть на несчастное семейство с пренебрежительно-снисходительной усмешкой.