Звёздный странник

Патрик взял у Ориона стержень, из которого раньше была развернута палатка. Стержень в его руках удлинился, острый конец Патрик воткнул в землю, а наверху появился тонкий обруч диаметром в полметра. Пространство внутри круга затуманилось, замерцало и превратилось в серебристый экран.

Патрик нажал кнопку, и на экране возникла девушка с причудливой копной огненно-рыжих волос.

— Центральное управление погодой. Дежурная по сектору два-восемь, — четко доложила рыжеволосая девушка.

— Как тебя зовут, огненная богиня туч и громов?

— Ирина, — улыбнулась девушка. Нахмурив брови, добавила: — Это к делу не относится.

— Какая строгая! А мы по делу. Просим часа на два расчистить над нами небо.

— А еще туристы! Дождичка испугались, — Ирина насмешливо сощурила глаза. Затем снова нахмурилась и сухо отчеканила: — Частные просьбы выполняем в исключительных случаях.

— Орион, придется тебе, — развел руками Патрик. — Я бессилен.

— Орион у нас важная персона, — обратилась ко мне Таня с дрогнувшими в усмешке полными губами. — Знаменитый астролетчик. Выдвигали даже в капитаны, но комиссия каждый раз браковала из-за мягкости характера. Вот он сейчас и тренируется в свирепости.

— Таня, не издевайся над братом, — улыбнулась Вега. — Может быть, он сумеет воспитать у себя командирскую требовательность.

Орион подошел к экрану. По приветливой улыбке можно было догадаться, что огненная девушка его узнала.

— У нас, Ирина, тот самый исключительный случай.

— Хорошо. Назовите квадрат.

Орион назвал цифры. Экран погас. Тяжелые редкие капли, казалось, вот-вот сольются в сплошной поток. Но в это время тучи над нами заклубились, начали таять и раздвигаться в стороны. И вместо дождя на поляну полились теплые солнечные лучи.

Я встал и жадно смотрел по сторонам. Лишь над нами голубела проплешина чистого неба. Кругом же курчавились сизые тучи.

— Правда, красиво? — услышал я рядом шепот Тани. — Ты, видимо, очень любишь природу.

— Еще бы, — пошутил я. — Ничего подобного не видел тысячи лет. Истосковался.

— Ты удивительный человек.

Я посмотрел на Таню и не мог отвести взгляда от тревожно знакомых глаз.

— Да, удивительный, — смутившись, продолжала она. — Я имею в виду не только твою судьбу и скитания. А вообще.

— Татьяна! — послышался сзади окрик.

Мы обернулись, и Таня рассмеялась, увидев вознесенный вверх кулак, которому так хотелось казаться свирепым.

— Отпусти Сергея, — продолжал Орион. — Сейчас он мой. Мы немедленно отправимся с ним в Совет Астронавтики. Это же эпохальное событие!

— Сергей не твой, а наш, — перебила его Таня. — Сначала он расскажет о себе. Потом позавтракаем. И вообще не командуй. Не получается у тебя.

Орион поворчал и унялся. Я почувствовал неизъяснимую симпатию к этому былинному богатырю. Мягкие линии его лица, каждый его жест словно излучали неистребимое добродушие, которое он пытался скрыть. «Да, видимо, не получится из него командира корабля!» — подумал я и с грустью вспомнил Федора Стриганова — человека огненной воли, с твердыми, гранитными чертами лица.

Все снова расселись вокруг костра. Я коротко поведал о последних днях жизни в Электронной эпохе, о том, как с помощью капсулы выбрался из пыточного кресла Тибора. Я оголил до колена правую ногу. Шрамы, синяки и кровоподтеки произвели впечатление. Особенно на Таню. Она смотрела на меня с таким страданием, как будто ей самой было больно.

— Вега, помоги ему. Ты же врач.

— Радикальных средств мы не взяли, — ответила Вега. — Сергею придется лететь со мной в кочующий аквагород. Кстати, там исследуем его память. Орион со своим Советом Астронавтики подождет. Сейчас нужны медики.

— Ладно, — неохотно согласился Орион.

Я выразил сожаление, что из-за меня расстраивается туристский поход, рассчитанный на много дней.

— А мы его повторим, — обрадовалась Таня. — С самого начала. И обязательно все вместе. А сейчас только позавтракаем.

Во время завтрака мне пришлось выслушать всевозможные предположения. Все сходились на том, что странствовал я не в будущих эпохах Земли, а где-то в стороне. В доказательство Орион привел пример, удививший меня. Оказывается, в системе Альтаира нет населенных планет. Вокруг голубой звезды вращаются не три, а пять планет — те самые безжизненные планеты, какие наблюдал Иван Бурсов до черной аннигиляции.

— Постойте! — воскликнул я. — Сейчас, когда узнал вас и вашу эпоху, верю, что Земля в будущем не может быть такой. Но… Но я ведь жил среди людей. Внешне таких же, как вы. И Луна… Что все это?

— А вот что… — Орион немного подумал и воскликнул: — Дискретное развитие!

Он начал торопливо и не очень ясно излагать гипотезу дискретного исторического развития. По словам Ориона получилось, что странствовал я в реальности… несуществующей.

Таня иронически захлопала в ладоши, затем, подняв палец, пояснила мне:

— Орион у нас не только мистификатор, но и выдающийся мистик.

— А сейчас слово Сергею, — сказала Вега. — Что ты подумал, когда очутился в нашей эпохе?

— Подумал, что с высот будущего упал в восемнадцатый век. А потом вот что произошло…