Звёздный зверь

— Доктор Фтаемл, — медленно произнес мистер Кику, — давайте будем откровенны. Неужели вы думаете, я поверю, что один-единственный чужой корабль может причинить серьезный ущерб этой планете с ее очень серьезными системами защиты?

— Я буду откровенен, сэр. Если хрошии в какой-то момент решат, что, в результате действий этой планеты или даже какого-либо одного ее представителя, эта хрошиа погибла или безвозвратно пропала, они не станут причинять ущерб Земле, они ее уничтожат.

— Силами одного этого корабля?

— Безо всякой посторонней помощи.

— Доктор, — покачал головой мистер Кику, — мне ясно, что вы сами в этом вполне уверены. А вот я — не уверен. Вам незнакомы высокий уровень и плотность систем защиты нашей планеты, главной планеты Федерации. Но, если хрошии сморозят какую-нибудь глупость, они быстро познакомятся с нашими зубами.

На лице Фтаемла отразилось явное сострадание.

— Я знаю множество языков различных цивилизаций, однако ни в одном из них не могу найти слов, чтобы убедить вас. Но поверьте мне, все земное оружие против них — это как булыжники против ваших боевых кораблей.

— Увидим. Или, точнее, — не увидим, к счастью. Я не люблю оружие, доктор, применение оружия — свидетельство слабости дипломатии. Вы сказали им, что Федерация охотно примет их в Сообщество Цивилизаций?

— Я с очень большими трудностями сумел объяснить им суть вашего предложения.

— Они настолько воинственны?

— Они вообще не воинственны. Как бы это объяснить? Вот вы воинственны, когда ударяете… расшибаете… давите… вот, вот — давите мух? Хрошии практически бессмертны, если подходить с вашими или даже моими мерками. Они настолько неуязвимы для всех обычных опасностей, что имеют склонность смотреть… как там ваша идиома?.. олимпийские… они смотрят на нас сверху вниз со своих олимпийских высот. Они не могут понять, для чего им поддерживать какие-либо отношения с низшими расами. По этой причине ваше предложение не было принято всерьез, хотя, поверьте мне, я его подробно изложил.

— Создается впечатление, что они какие-то недоумки, — кисло сказал Кику.

— Ни в коем случае, сэр. Они очень точно оценивают и вашу и мою расу. Они знают, что любая цивилизация, освоившая межзвездные путешествия, обладает хотя бы небольшими техническими способностями. Они знают, что вы, будучи одной из таких цивилизаций, считаете себя очень сильными. Поэтому они подумывают устроить демонстрацию силы, чтобы получше убедить вас вернуть им эту хрошиа; с их точки зрения это будет что-то вроде легкого удара кнута для непонятливого быка, указание, которое он поймет при всей своей тупости.

— Да-а… А вы знаете, в чем должна состоять эта демонстрация?

— Знаю. Я как раз и лечу сейчас к ним, чтобы уговорить их повременить. Они намерены слегка тронуть поверхность вашего спутника, оставить на нем раскаленную полосу длиною с тысячу миль, чтобы вы окончательно поверили, что они… как это… «не треплются».

— Не очень-то впечатляет. Мы можем отдать приказ своему флоту и сделать то же самое. Хотя, конечно, не станем.

— А можете вы сделать это силами одного корабля, за несколько секунд, без малейшего напряжения сил, с расстояния в четверть миллиона миль?

— А вы думаете, они могут?

Я не думаю, а знаю. И это будет просто маленькая демонстрация. Мистер заместитель министра, в их части Галактики есть новые звезды, которые не являются случайным капризом природы.

Мистер Кику ответил не сразу. Если слова Фтаемла — правда, подобная демонстрация была вполне в его интересах: хрошии покажут всем свою силу. Несколько никому не нужных лунных гор — не велика потеря. Вот только будет трудно успеть вывести из этого района тех немногих, которые там живут.

— А вы сказали им, что Луна обитаема?

— Хрошиа там не находятся, а остальное их не волнует.

— Хм… да, пожалуй. Доктор, а вы могли бы им сообщить, что, во-первых, их хрошиа, вероятно, найдется с минуты на минуту, а во-вторых, что эта хрошиа вполне может оказаться где-нибудь на Луне и именно поэтому поиски так затянулись?

Рот рарджиллианца растянулся в широкую, чисто человеческую улыбку.

— Сэр, я преклоняюсь перед вами. С огромной радостью передам оба ваших сообщения. Я уверен, что демонстрации силы не будет.

— Всего хорошего, доктор. Я буду поддерживать связь.

— Всего хорошего, сэр.

По пути в Министерство мистер Кику вдруг осознал, что не испытывал ни ужаса, ни отвращения в присутствии горгоноида. Вид у него, конечно, жутковатый, а так — вполне приятный парень. Хороший все-таки гипнотизер доктор Морган.

Корзина была переполнена, как всегда; мистер Кику, счастливый, погрузился в работу, выкинув из головы всех хрошии и все, с ними связанное. Поближе к вечеру ему сообщили из центра связи, что с ним хочет поговорить мистер Гринберг.

— Соедините его, — сказал мистер Кику, ощущая, что вот сейчас-то все и встанет на место.

— Шеф? — начал Гринберг.

— А? Да, Сергей. А чего это ты, словно в воду опущенный?

— Да вот размышляю, как я буду выглядеть в роли рядового Внешнего легиона.

— Слушай, не пудри мне мозги. Что случилось?

— Птичка улетела.

— Улетела? Куда?