Звёзды для папочки (СИ)

И тут БАХ! Вспышки камер, крики журналистов, которые, верно, что-то спрашивали. Я испугано схватилась за трясущуюся руку Паркера (непонятно с какого перепугу) где-то в районе предплечья и ошарашено посмотрела на Пеппер, которая стояла сбоку от сцены.

Та, в свою очередь, быстро поднялась на сцену, отобрала у испуганого Паркера микрофон и сказала:

— Прошу нас простить, но ребятам нужно срочно отойти. Через пятнадцать минут они выйдут на эту сцену и скажут пару слов.

Она схватила нас за плечи и увела наверх, в гостевую.

— Ну и чего вы так испугались? — спросила Пеппер, усадив нас на диван и присев перед нами на корточки. Чёрное облегающее платье, распущеные волосы и красная помада. Я всегда понимала папу. Пеппер совершенна! Такая красивая, такая умная, заботливая, ответственная. Можно бесконечно перечислять её хорошие качества, но я остановлюсь на том, что она прекрасна. Полюбить чужого ребёнка нелегко, а она смогла. Она мне как вторая мама.

— Да просто к-как-то… — заикался Пит и нервно теребил край пиджака.

— Неожиданно! — ответила я и только силнее прижалась к плечу Паучка.

Я была настолько испугана всем этим «стадом» журналистов, что не соображала что делаю.

Не знаю то ли от испуга, то ли от смущения, но Паркер покраснел. Как варёный рак.

У него такие сильные руки. И красивые.

Не знаю почему, но для меня важно, что бы у мужчины были аккуратные руки. Так вот у Питти они идеальны! Он такой милый когда стесняется…

А глазаа? Вы видели эти глаза! Просто две чашки с кофе, в которых так и хочется утонуть. Не знаю, нормально ли так восхищаться человеком, с которым так нормально и не нашла общий язык?!

Но меня это не важно! Я люблю Паркера! Да! Я признаю это! Но ему вряд ли скажу об этом. По-крайней мере, первой.

— Ребятки, вы сейчас подышите и воды попейте. Потом идите на сцену и говорите пару слов о себе, не смейте отвечать на вопросы! Затем прощаетесь со всеми и идёте по комнатам. Поняли? — Пеппер положила руки нам на колени и взглянула на нас из-под лба.

Мы судорожно закивали.

Дальше всё было как в тумане.

Сцена, прожекторы, люди, толпы даже. Я коротко рассказала о отношениях с отцом, о себе и о матери.

За мной и Питер. Рассказал тоже коротко, но весело, с улыбкой. Он изо всех сил старался скрыть свою мелкую дрожь в теле. Этот лоб с капельками пота, выступившими от волнения. И всё-таки, он такой милый.

Свет, люди, крики, я не разбирала слов Паучка. Головокружение. Я схватилась за плёче Паркера, что бы не упасть, а он, сообразив, что что-то не так, обхватил мою талию рукой. Крепко-крепко что-бы не упала.

— Эл, что с тобой? Тебе плохо? Может закончим всё это? — не много трясущимся голоском спросил Пит. Он действительно волновался. Эта мысль радовала меня. Значит есть надежда, что я ему не безразлична. Маленькая, но есть.

Я не смогла ничего ответить, лишь невнятно мотнула головой и уляглясь на плечо парня.

Тут в глазах резко потемнело, а ноги подкосились. Грудь будто сжалась от стальной хватки, а вокруг всё завертелось.

Последнее, что я помню, это то, что кто-то подхватил меня, не дав упасть, и выкрикнул моё имя…

Комментарий к Чсть одиннадцатая

Спасибо огромное за ваши комментарии! Это очень важно для меня!❤

========== Часть двенадцатая ==========

Темнота, звон в ушах и адская боль в висках. Чьи-то голоса, но различить не могу. Единственное, что я чувствую, это то, что я лежу на чём-то мягком и кто-то копается в моей голове. Да, залез туда, не вскрывая черепную коробку.

И я знаю только одного человека, который может так делать…

— Это переутомление. Стресс на почве подготовлений к твоему дню рождения, Тони. К тому же девочке сейчас тяжело. Она страдает от неопределённых чувств, — сказала спокойно Ванда, отклоняясь от моей головы и опуская руки на колени.

— От чувств к кому? — раздражённо спросил отец. Я по голосу поняла, что он не трезвый. Волнуется, переживает, нервничает. Я не знаю, какие именно эмоции он сейчас переживает, но он явно напряжён.

— Этого я уже не вижу. Если она захочет -сама скажет. А сейчас ей нужно отдохнуть. Да и тебе, Тони. Ты всю ночь не спал, — Ванда встала с моей кровати и, видимо, увела Старка.

Мучаюсь от неопределённых отношений? Серьёзно? К кому? Точнее нет. К кому я знаю. Но мучаюсь?

Господи, да. Мучаюсь. Каждый раз когда смотрю в его кофейные, хотя нет, не люблю кофе, в его шоколадные глаза. Да, шоколад я люблю. Но наверно больше я люблю его. Наивный, стеснительный, неуклюжий. И такой герой. Заботливый, честный, милый…

Да, Эл, ты влипла. Только отошла от предыдущего придурка, так сразу второй «прилетел». Эх, тяжела жизнь юной девушки.

Дверь в комнате тихонько заскрипела, а я всё ещё лежала с закрытыми глазами, рассуждая про-себя.

Этот «гость» подошёл к моей кровати и присел не на неё, а возле. На корточки, наверно.

Кто-то взял меня за руку и нежно её поцеловал. Я уже хотела открыть глаза и дать нагоняй этому наглецу, но учуяла знакомый запах. Вот знаете этот запах после дождя? Вот точно такой же запах сейчас щекотал мой нос. И поверьте, я знаю только одного парня с таким одеколоном.