Звёзды героев

– Вторгаешься в тайную частную жизнь… – Девочка лукаво улыбнулась и шутливо ткнула дедушку кулачком в бок. – Будто бы хоть одного любознательного ребёнка мог реально удержать запрет взрослых! В теории-то я подкована. Да не о себе ж беспокоюсь. Как меня воспримут…

– Это их проблемы, Лана. Мы отметимся и уйдём дальше, нам ведь нет дела до… пчёл, что живут в ульях, промелькивающих за окошками нашего флайера.

– Какой ты сегодня… м-м-м… образный, дедуль… Одно это и утешает. Иногда уж-жасно хочется остановиться, прямо такой соблазн накатывает! Помнишь, ещё совсем маленькой я канючила, просила задерживаться подольше? Особенно там, где местные говорили на языках, сходных с нашим.

– Ты и сейчас не прочь остановиться. И я не прочь. Было бы можно…

– Вот-вот, было бы!..

– Поэтому маршрут и ведёт к нашему следующему пункту назначения. Уловила причину?

Старик отвёл глаза от своей юной собеседницы и окинул взглядом окружающее пространство. Описать увиденное можно было бы коротко, но ёмко: столпотворение.

Туристические купола планетоида «Решающий Голос» объединялись в систему сквозным туннелем и вмещали до четверти миллиона живых разумных. Неживых – почти столько же. Столичное космотело пафосно переименовали (из OE633425C) в честь единственного утвердительного плюсика, который решил судьбу независимости Края Колец.

Впрочем, первое слово теперешнего названия столицы вспоминалось нечасто. Разве что в даты традиционных фестивалей, ежемесячных Дней Выборов. Это шоу приносило немалый доход. Особенно его обожали приезжие из феодальных и тоталитарных миров.

Обитатели комплекса, постоянные и транзитные, охотно посещали окрестные и дальние астероиды Внешнего Кольца. По статистике: отбывало 3835 единиц в стандартный час. Таким образом, после сопоставления чисел становилось ясно, что всего лишь около четырёх туристических единиц каждый час изъявляли желание совершить подобную экскурсию. То есть немало заплатить, чтобы отправиться на это более чем удалённое космическое тело, названное лаконично и незамысловато: Любовь.

По существу.

Всё это и многое другое кто угодно имел возможность узнать из справки, выданной местным информаторием. Эти факты базовый сервер и сообщил в ответ на запросы, сделанные терминалами дедушки и внучки. Из них следовал закономерный вывод о высокой степени экстремальности маршрута.

– Уловила, уловила я причину… Там сильно повышен уровень вероятности, – ответила девочка и тотчас же спросила: – Деда, а почему тот мохнатый тип на меня так смотрит? Я чую волну опасности, от него исходит угроза. Он сетевой педофил, да?

– Или здешний полицейский в штатском. Светик, ты же знаешь, от правоохранителей всех мастей всегда исходит волна угрозы. Даже если они не на работе. Издержки профессионального… гм… менталитета.

– Не мент он, точно. Чего-то хочет именно от меня. Я чувствую.

– Ты помнишь, что надо быть осторожной, не превышать допустимый предел…

– Помню, помню, не волнуйся, я потихоньку чувствую. Только принимаю входящее, никаких ответных прощупываний.

Девочка шагнула в сторону от дедушки, заняв позицию, более удобную для лучшего обзора, и тоже внимательно огляделась по сторонам.

Внутреннее пространство этого купола ожидания действительно представляло собой нечто вроде репетиции вавилонского столпотворения. Будто собравшиеся в нём разнообразные люди и прочие разумные тренировались в намерении сообща что-нибудь соорудить. Они сбились в толпу, но затем попросту забыли, зачем собрались, и теперь растерянно перемещались по замысловатым траекториям. Звуки, цвета, формы, запахи и движения слились в экзотическую какофонию. Картина в общем-то достаточно типичная для многих из ячеек сотовой сети миров[1].

С самого краешка этого хаотического ожидания, у входа на галерею доставки пассажиров к порталам хордовых рейсовиков, и стояли эти двое – дедушка и девочка.

И следов озорства не осталось на её лице. Мгновенно произошло разительное преображение: из проказливой, улыбчивой внученьки – в сосредоточенного, готового к любым неожиданностям бойца. Если бы не детские черты лица и ещё не полностью оформившаяся фигурка, то вполне можно было решить, что ей куда больше лет, чем дюжина биологических.

Таким взглядом смотрят сквозь прорезь прицела взрослые, носящие в памяти объёмистый груз боевого опыта, военные.

Дедушка не переменил точку своей дислокации. Ему и без того был прекрасно виден объект обсуждения. Лицо старшего из двоих по-прежнему выражало некоторую озабоченность. Что-то его обеспокоило. Или сообщение внучки о её «чувствовании потихоньку», или стороннее внимание, проявленное к ним.

Наблюдатель и в самом деле смотрел на них. Он не делал попыток приблизиться, что-то сказать или сделать, просто в упор таращился. И он вполне мог сойти за местного бездельника на пособии, если бы не одежда – недешёвая «четвёрка», популярная у человеческих мужчин среднего класса.