Звёзды мужества

30-е заканчивалось. Никто не знал, для чего здесь спецназ, кто ему поставит задачу. Командир 81-го полка мужик был толковый. Его ребята уже прошли половину улицы Первомайской, продвигаются к комплексу Нефтяного института. Решили подойти к ним и помочь. Первое по-настоящему боевое столкновение, когда наши видели, в кого стрелять, случилось в районе консервного завода. Армейцы поставили “зушку” на крыше, а “духи” их из минометов обстреливали регулярно — там погибли старший лейтенант, артиллерийский наводчик, и его боец. Они, недолго думая, залезли на колонну (для перегонки чего-то), и миной их накрыло.

Вот тут и вспомнили про спецназ ВВ. Подбегают армейцы: “У вас снайпера есть?” Кроме контрактника Бабакова был в группе еще один снайпер, охотник сибиряк Миша. Армейцы говорят: “По нам работают снайпера, ребята, помогите”. А ребята едва отдышались, оказавшись хоть за какими-то стенами, стоят в проходной завода, глазеют на портреты Дудаева.

Виталик с напарником лезут на крышу. Часа два, пока окончательно не стемнело, охотились. Чеченский снайпер работал грамотно — там кругом частный сектор, а в глубине что-то более высокое, двух- или трехэтажное. “Дух” стрелял из глубины комнат, не высовывался в окно, чтобы вспышки не было видно. Но и “краповые береты” не лыком шиты: Виталик того “духа” снял.

Командир армейский это усек, говорит: “Раз спецназ — помогайте”. Его подразделения уже двигались по Первомайской в район 1-й горбольницы. За один квартал до нее встали. Комполка говорит Гриценко: “Выходишь по Первомайской, дойдешь до нашего тыла, там тебе задачу поставят”. — “Понял!” Выскочили по Маяковского к площади. Там еще памятник известный в честь братской дружбы поставлен в добрые времена — героям революции Н.Гикало, А.Шерипову и Г.Ахриеву. Выскочили туда. Первым шел БТР Миши Немыткина, с ним Бабаков, на втором — Гриценко с Матвеевым. Вот тут-то по ним первый раз и влупили прицельно из гранатомета. Это с Дома печати, там “абхазский” батальон Шамиля Басаева засел. Майор Гриценко верхом на броне, прикрыт щитком люка. Видит: впереди вспышка — граната попала прямо в задницу первого БТРа, скользнула по броне и ушла в землю, но шов разошелся сантиметров на 10-15.

Дым, копоть. Изо всех окон по “коробочкам” лупят, пули о броню горохом. Гриценко, молодец, сориентировался мгновенно — резкий разворот — и на полном ходу назад. Докладывают обстановку: из “граников” бьют, подбит БТР. Тут началось: “Трусы!” Вспомнили заградотряды войск НКВД: “Вы только за спинами можете ходить”. Потом какой-то умник подошел, стал в карту тыкать: “Ну покажи, как ты шел?” Сергей Гриценко пока еще спокойно: “Что вы мне тыкаете, я здесь вырос и в школу ходил, я эти улицы до последнего закоулка прекрасно знаю”. Короче, облаяли друг друга — в долгу не остались...

Армейцы шли на Грозный бронированными колоннами, рассчитывая подавить врага мощью. Не вышло. Отряд спецназа с братишками из своей дивизии работал иначе. У них свой почерк, свой стиль. У них не было ни одного лишнего маневра, каждый был на своем месте и делал свое дело профессионально. Снайперы — просто ювелирно. Когда в первый раз подходили к консервному заводу, перед самым поворотом к нему обнаружили, что “духи” пристреляли все подходы с жилой трехэтажки. Подскакивает БРДМка армейская, оттуда военный без знаков различия: “Где тут консервный завод?” Майор Гриценко ему: “Да ты, брат, в тридцати метрах от него”. В этот момент — по ним огонь из этой долбаной трехэтажки. Офицеры за правый борт “коробочки” присели. А по левому борту — полутораметровой высоты заборчик кирпичный, за которым эта самая трехэтажка. Оттуда “духи” довольно плотно лупят, хорошо, что не из гранатометов. С третьего этажа били. Армеец говорит: “Ну, епэрэсэтэ, как же их достать?” Здесь Бабаков своему майору: “Разрешите, я их “сделаю”?” Гриценко: “Давай, Виталя, только грамотно!” Что в Бабакове сохранилось даже в той обстановке — его спокойствие. Никогда не дергался, не терялся. Любой человек, наверное, в первые минуты боя, когда тебя начинают обстреливать (это психология каждого, это инстинкт) на какие-то секунды (у кого-то это минуты) теряется. Первая мысль — куда-нибудь спрятаться от выстрелов, от огня. У Виталика всегда первая мысль — занять выгодную позицию. Берег свою винтовочку снайперскую: чуть минутка свободная, чистит...

Тот бой у консервного врезался в память не столько ему, сколько товарищам:

“мочиловка” пошла, все с БТРа посыпались как горох, а Виталик прыгнул мягко, винтовочку прижал к себе, как ребеночка. И первое, что он сделал, — выставил винтовку в сторону этого здания и приложился к прицелу, высматривая противника. Потом уже о себе мысль: на полкорпуса высовывается из-за колеса, сильно “нарисовался” для “духов”. Оглядел свое поле боя через прицел, а потом тихонько стал отодвигаться за колесо БТРа. Майор Гриценко все фиксировал по-разведчицки четко: трех “духов” Виталий в том бою железно положил.