Звёзды в наследство

К концу дня в мыслях Ханта царила настоящая сумятица. Новая информация поступала быстрее, чем он успевал ее переварить. Вопросы в его голове множились в тысячу раз быстрее, чем он мог на них ответить. С каждым новым откровением он был все больше заинтригован тайной ганимейского корабля, но где-то на задворках сознания по-прежнему крутилась нерешенная загадка лунарианцев. Ему нужно было время, чтобы сделать шаг назад и подумать – навести порядок в своем ментальном доме и превратить заполнявшую его неразбериху во взаимосвязанные мысли, которые можно было рассортировать по мысленным картотечным ящикам. Тогда он лучше сможет понять, как друг от друга зависели те или иные вопросы, и какими из них нужно было заняться в первую очередь. Однако бардак накапливался быстрее, чем он успевал разгребать завалы.

Вскоре терпеть смех и подколки в столовой после ужина стало попросту невозможно. Он вернулся в комнату, но одиночество вызывало ощущение клаустрофобии. Какое-то время он бродил по коридорам, соединявшим купола с корпусами базы. Сооружения давили на него своим видом; он слишком долго жил в металлических консервных банках. В итоге Хант оказался под куполом диспетчерской башни, где пристально вглядывался в сияющую серую стену, созданную светом прожекторов, сочившимся сквозь метаново-аммиачную дымку ганимедской ночи. Спустя некоторое время ему стало мешать даже присутствие дежурного оператора, лицо которого прорезалось из темноты его светящейся консолью. Хант остановился рядом с ним по пути к лестнице.

– Оформите мне пропуск на поверхность.

Дежурный оператор взглянул на Ханта. – Собираетесь наружу?

– Хочу подышать воздухом.

Диспетчер включил один из экранов. – Представьтесь, пожалуйста.

– Хант. Доктор В. Хант.

– Идентификационный номер?

– 730289 C/EX4.

Диспетчер зафиксировал данные, затем сверился с часами и ввел текущее время.

– Если не вернетесь в течение часа, сообщите по радио. Держите приемник включенным на частоте 24.328 мегагерц.

– Хорошо, – ответил Хант. – Доброй ночи.

– Доброй.

Проследив, как Хант исчез в направлении нижнего этажа, диспетчер пожал плечами и машинально обвел взглядом стоящие перед ним мониторы. Ночь обещала быть тихой.

В тамбуре, который соединял первый этаж с выходом на поверхность, Хант выбрал себе скафандр, воспользовавшись шкафчиками, примыкавшими к правой стене. Спустя несколько минут, одевшись и надежно зафиксировав шлем, он подошел к шлюзу, ввел во входной терминал свое имя и идентификационный номер и подождал пару секунд, пока не отодвинется внутренняя дверь.

Выйдя наружу, он оказался посреди клубящегося серебристого тумана и повернул направо, следуя вдоль нависавшей над ним черной металлической громады диспетчерского корпуса. В этих разреженных парах хруст порошкообразного льда под ботинками казался далеким и приглушенным. Когда стена закончилась, Хант продолжил медленно идти по прямой, направляясь к открытой местности и границе базы. В окружавших его безмолвных тенях проступали и вновь терялись призрачные очертания стальных форм. Темнота впереди сгущалась вслед за проплывавшими слева и справа островками рассеянного света. Лед начал приобретать уклон и теперь шел вверх. По пути стали все чаще попадаться нерегулярные пятна обнаженных, вздымающихся скал. Хант, будто в трансе, продолжал идти вперед.

В памяти проносились картины из прошлого: мальчик, читающий книги, запершись наверху в доме посреди лондонских трущоб…, юноша, каждое утро колесивший по узким улочкам Кембриджа на своем велосипеде. Люди, которыми он был раньше, казались не более реальными, чем те, в кого ему предстояло превратиться. Всю свою жизнь Хант мчался вперед, никогда не задерживаясь на месте и постоянно находясь в состоянии перехода от того, чем он был, к тому, чем станет. И за каждым новым миром его уже манил следующий. А окружавшие его лица всякий раз казались незнакомыми: они попросту вплывали в его жизнь подобно теням скал, которые прямо сейчас надвигались на него из тумана. Как и скалы, люди, казалось, существовали лишь какое-то время и, обретя форму и материальность, в итоге уходили прочь, растворяясь в пелене прошлого, как будто их и не было. Форсит-Скотт, Феликс Борлан и Роб Грей уже прекратили свое существование. Может быть, вскоре к ним, померкнув, присоединятся Колдуэлл, Данчеккер и все остальные? И что за новые фигуры придут им на смену из неведанных миров, сокрытых за вуалью будущего?