Звонок с того света

– «В чешуе, как жар, горя – тридцать три богатыря!»

Денежкин приподнялся, уставился на Иваныча мутным взглядом и простонал:

– Мил человек, рассолу бы!

– Ага, может, тебе еще и какао с чаем? – сурово проговорил участковый. – Или воды сельтерской? Колись, Денежкин, ты с дружками сельпо взял в Василькове? Имей в виду, у нас улик и без того выше крыши, так что запираться не имеет смысла!

Для того чтобы его слова вернее дошли до подозреваемого, он добавил несколько звучных и красочных выражений из числа тех, от которых краснеют даже портовые грузчики с большим трудовым стажем и видавшие виды инспектора дорожно-патрульной службы.

– Иваныч! – Денежкин по этим выражениям безошибочно опознал участкового. – Иваныч, я тебе во всем признаюсь, только будь человеком, дай рассолу, а то, честное слово, помру!

– Ладно, так и быть! – Участковый, при всей своей грубости, не был садистом и не мог без сочувствия смотреть на невыносимые страдания Денежкина. – Ладно, так и быть, дам тебе рассола, только смотри, Леха, ты мне обещал чистосердечно во всем признаться!

Он направился было в сени, где приметил початую банку соленых огурцов, но по дороге перехватил умоляющий взгляд капитана Белкина и остановился:

– Слышь, Леха, а где Игнат?

Денежкин бросил вороватый взгляд в сторону окна, и участковый, проследив за этим взглядом, увидел Игната Сапрыкина, который, спотыкаясь и оскальзываясь, на нетвердых подгибающихся ногах убегал по огороду в сторону коровника.

– Стой, зараза нетрезвая! – завопил Иваныч и бросился вслед за Игнатом, на ходу вытаскивая пистолет. – Стой, трансмиссию тебе в глотку! Чтоб тебя инжектором придавило и шлепнуло!

Николаша, который оказался ближе всех к удирающему Игнату, бросился тому наперерез и произвел задержание по всем правилам оперативных действий, так что, когда Иваныч с капитаном Белкиным подоспели к месту действия, главный подозреваемый был уже связан и обездвижен.

Впрочем, он не оказал при задержании никакого сопротивления по причине сильнейшего похмелья.

– Колись, Игнат! – рявкнул участковый, сунув под нос Сапрыкину пудовый кулак. – Колись, а то хуже будет, ты меня знаешь! У меня разговор короткий!

– Куда уж хуже, – проныл подозреваемый, – хуже уже некуда... Вот ведь зараза Тонька, не иначе, она средство от тараканов в самогон добавляет!

– У меня тоже на этот счет имеются сильные подозрения, – кивнул участковый с сочувствием и тут же спохватился: – Не сбивайте следствие с толку, гражданин Сапрыкин! Колись, Игнат! Тебе за это, может быть, срок убавят...

– Ну, взяли мы это сельпо... – покаянно проговорил Игнат. – Да там и было-то всего ничего... подумаешь, водки пара ящиков да сигарет несколько блоков...

– Не пара ящиков, а ровным счетом десять, – строго поправил его Иваныч. – И сигарет было не несколько, а целых пятьдесят блоков... А порошок стиральный забыл? А средство «Цунами»? А свечи ароматические? А мышеловки артикул 42-34-Е? Слушай, Сапрыкин, зачем тебе мышеловки-то понадобились?

– Да как-то так под руку попались... – уныло признался Игнат. – Сам не знаю зачем...

– Ладно, Сапрыкин, с этим вопросом мы еще разберемся. Сейчас тебе другое дело светит, куда серьезнее...

– Не, Иваныч, если ты мне кассу леспромхоза шьешь, так это ты зря, меня тут тогда и близко не было...

– А, так леспромхоз – тоже твоя работа? – оживился участковый. – Но я сейчас о другом. На тебе, Сапрыкин, убийство, а это совсем другая статья и совсем другой срок...

– Убийство? – Игнат заметно побледнел. – Какое еще убийство? Я что, вчера по пьяни Леху пришиб?

– Жив твой Леха, – успокоил его Иваныч, – жив, только с похмелья мается... А на тебе, Сапрыкин, убийство нового русского. Того, который на твоем старом участке дом выстроил!

– Чего?! – Лицо Игната вытянулось. – Знать ничего не знаю! Я тут не при делах!

– Вчера, Сапрыкин, многочисленные свидетели видели, как вы приходили к его дому и устроили там скандал, – включился в разговор капитан Белкин.

– Ну, мало ли что скандал, – заныл Игнат, – я там, почитай, каждый день бываю, потому как он мне по жизни должен... Что ж мне его – каждый раз убивать?

– Каждый не надо, достаточно одного! – возразил участковый. – Во всяком случае, мотив у тебя был...

– Какой еще мотив? – заныл Игнат. – Не знаю никакого мотива! У меня и в школе по пению твердая двойка была!

– Ничего, Игнат, ты у меня сейчас на пятерку запоешь! – заверил его Иваныч. – Признавайся – убил Баруздина?

– Вот те крест, Иваныч! – Сапрыкин ударил себя кулаком в грудь. – Не убивал я его, мамой клянусь! Зачем мне его убивать, когда мне там завсегда деньги перепадали...

– А где вы были сегодня с десяти тридцати до одиннадцати утра? – осведомился Иван Петрович.

– С десяти до одиннадцати? – Игнат вылупился на капитана. – Так здесь был, в сарае, без этих... без задних ног валялся!

– Это может кто-нибудь подтвердить?