Звонок за ваш счет. История адвоката, который спасал от смертной казни тех, кому никто не верил

Его била дрожь, и я поднялся, чтобы он мог прилечь. Когда его голова коснулась подушки, он перестал плакать. Я начал тихонько рассказывать ему о том, что мы пытаемся устроить все так, чтобы он мог жить дома, и нам нужно найти помощь, и проблема в том, что ему на самом деле небезопасно быть одному. Говоря все это, я видел, что глаза у него начали слипаться, и через пару минут он крепко уснул. Мы провели вместе меньше двадцати минут. Я укрыл его одеялом и стал смотреть, как он спит.

Выйдя в коридор, я спросил одну из медсестер, как дела у Уолтера.

– Он очень милый дядечка, – ответила мне женщина. – С ним так приятно иметь дело! Он вежлив с сотрудниками, очень обходителен и мягок. Иногда расстраивается и начинает говорить о тюрьме и смертном приговоре. Мы не понимали, о чем он говорит, и тогда одна из наших девочек поискала его в Интернете, и мы прочли, что́ с ним случилось. Кое-кто говорил, такому человеку здесь не место, но я ответила, что наша работа – помогать любому, кто нуждается в помощи.

– Так ведь штат признал, что он не сделал ничего плохого. Он невиновен.

Медсестра ласково посмотрела на меня.

– Я-то это понимаю, мистер Стивенсон, но многие люди здесь думают, что раз уж человек попал в тюрьму, то не важно, за дело или нет, – он становится опасен, и они не хотят иметь с ним ничего общего.

– Что ж, очень жаль, – вот и все, что я сумел выдавить в ответ.

Я уезжал из пансионата потрясенный и растревоженный. Стоило мне сделать шаг за порог, как зазвонил телефон: Верховный суд Алабамы только что назначил очередную дату казни. Один из лучших адвокатов EJI теперь работал заместителем директора. Рэнди Сасскинд стажировался у нас, когда учился в Джорджтаунском университете, и стал штатным поверенным сразу после окончания юридической школы. Он показал себя как выдающийся судебный адвокат и крайне эффективный проект-менеджер. Я позвонил Рэнди, и мы обсудили, что можно сделать, чтобы блокировать казнь, хотя оба понимали, что на этой стадии будет трудно добиться отсрочки. Я рассказал о своем посещении Уолтера и о том, как больно было видеть его таким. Мы немного помолчали – с нами это часто случается во время разговоров.

Растущий темп казней в Алабаме шел вразрез с общей тенденцией в масштабах страны. Освещение в средствах массовой информации преследования людей невиновных и необоснованно осужденных оказало определенное воздействие на уровень вынесения смертных приговоров в Америке, который начал снижаться в 1999 г. Террористические нападения в Нью-Йорке 11 сентября 2001 г., угрозы терроризма и глобальные конфликты, похоже, подорвали и без того медленное продвижение к отмене смертной казни. Но потом, через пару лет, темпы{137} вынесения и приведения в исполнение смертных приговоров снова начали снижаться. К 2010 г. ежегодное число казней{138} снизилось, составив менее половины от их числа в 1999 г. Несколько штатов всерьез обсуждали прекращение применения смертной казни. Нью-Джерси, Нью-Йорк, Иллинойс{139}, Нью-Мексико, Коннектикут и Мэриленд отказались от высшей меры наказания. Даже в Техасе, где были проведены почти 40 процентов{140} из почти 1400 казней новейшего времени в Соединенных Штатах, темпы вынесения смертных приговоров существенно замедлились и число казней наконец уменьшилось. В Алабаме темпы вынесения смертных приговоров{141} к концу 1990-х тоже снизились, но их число по-прежнему оставалось самым высоким в стране. К концу 2009 г. здесь был самый высокий уровень казней на душу населения среди всех штатов США.

Каждый второй месяц кому-то назначали дату казни, и мы изо все сил старались успевать. Джимми Каллахан, Дэнни Брэдли, Макс Пейн, Джек Трэвик и Уилли Макнейр были казнены в 2009 г. Мы активно пытались блокировать эти приговоры, в основном оспаривая способ их приведения в исполнение. В 2004 г. я выступал в Верховном суде США по делу, которое поднимало вопросы о конституционности определенных методов казни. Штаты в основном отказались от электрического стула, газовой камеры, расстрельной команды и повешения, предпочитая им смертельную инъекцию. Как более стерильный и «спокойный» вид казни, смертельная инъекция стала наиболее распространенным методом санкционированного убийства людей практически в каждом «смертном» штате. Но возникали вопросы, касавшиеся ее безболезненности и эффективности.