Звук хлопка одной ладони

В прошлом говорили, - наполненный человек войдет в рай. Это не так. Я говорю, - наполненный человек не входит в рай, а создает его везде, где находится. Вы можете бросить его в ад, и он превратит его в рай.

Нельзя желать истины, бога, освобождения, нирваны. Если вы этого желаете, то так ничего и не поняли. Желание — это барьер, а не мост, желание — это стена, отделяющая вас от предельного единения с бытием. Но стоит отбросить желание, как тут же, немедленно наступит слияние, соединение. Именно желание и создает барьер вокруг вас, своего рода изгородь, изолирующую вас от остального мира, она превращает вас в остров. Быть отделенным от бытия, значит, жить в страданиях, несчастиях, ибо мы волны в океане бесконечности, мы не отделены. Сама идея отделенности – фальшива, но мы с ней живем, а жить с фальшивой идеей — это значит, страдать. Жить же с реальной идеей — значит, жить празднуя.

Мы должны исчезнуть в океане, подобно капельке росы, падающей с лепестка лотоса, и только наполненное сердце способно исчезнуть в океане целого. Но в этом исчезновении человек ничего не теряет, а выигрывает. Конечно, в качестве капли он исчезает, но зато становится океаном. Это не потеря, а огромное приобретение. Безусловно, перед тем как слиться с океаном - будет страх, вызванный тем, что вы теряете свое обычное отождествление, - даже капелька росы дрожит от страха, пытаясь прижаться к лепестку лотоса, и такой страх испытывают все человеческие существа. Все мы привязаны к нашему эго, нашим цепям, мы готовы даже привязаться к нашим оковам, ибо считаем их нашей индивидуальностью, нашим именем, нашей формой, но все это лишь придуманные вещи. Мы пришли в мир без имени, без формы. Попробуйте понаблюдать за процессом роста ребенка в материнской утробе, от первой минуты, до того времени, когда тело сойдет в могилу, - как много форм приходит и уходит! Миллионы форм, и не одна форма не будет вашей. Если в тот момент, когда ваша мать забеременела, вам показать ту клетку, фотографию той клетки, которая есть вы, то вы не поверите, что это вы. Но именно такова была ваша форма в один из дней, и была она столь ничтожна, что для ее рассмотрения вам понадобился бы микроскоп. И вы бы не узнали своего лица, потому что не было бы ни лица, ни рук, ни ног, вообще ничего. «Неужели это я?» — удивились бы вы и не поверили.

Женщина показывает своему маленькому ребенку семейный альбом. На одной из его страниц перед ними появляется фотография молодого красивого мужчины с длинными черными волосами. Ребенок заинтересовался и спросил: «кто это, мама?» Мать ответила: «это твой папа». Ребенок с удивлением переспросил - «мой папа? Тогда кто этот человек, который живет с нами, я всегда думал, что - он мой папа?!».

Формы беспрестанно меняются, у вас нет никакой формы, вы не приносите с собой никакого имени. Понять это, увидеть, осознать - помогает в огромной степени, тогда совершить прыжок, от индивидуального к целому, не очень трудно.

Для меня тот, кто стал един с целым, - обладает настоящей святостью, другой святости не существует. Наполненность — это прекрасный цветок, обладающий необычайной красотой, необыкновенным ароматом. Быть рядом с человеком, наполненным жизнью, значит, тут же ощутить это. Ощутить тот прохладный, свежий ветерок. Если у вас есть глаза, то это можно даже увидеть, если у вас есть уши, то это можно услышать, услышать

Звук

Хлопка

Одной Ладони.

Иисус говорит своим ученикам опять и опять – «имеющий глаза да увидит, имеющий уши да услышит». Он не говорит это слепым и глухим, он говорит это людям, таким, как вы, у которых есть глаза, но глаза, затемненные так, что видеть не могут, носы заложены так, что не могут обонять, а уши, самое большее, могут слышать, но не слушать.

Психотерапевт разговаривает с ребенком, которого привела к нему мать. Мать говорила, объясняла что-то в течение целого часа, не умолкая ни на минуту. Ребенок сидел рядом безучастно, как будто был глухой. Наконец, психотерапевт спросил ребенка – «ты все слышишь, когда тебе говорят? У тебя все в порядке со слухом?» Ребенок ответил: «со слухом у меня все в порядке, я все слышу, но я ничего не слушаю».