Звуки и знаки

Даже такие, казалось бы, извечные и всеобщие представления, как пространство и время, получают разные языковые ярлыки. Как можно обойтись без глаголов в настоящем, прошедшем и будущем времени? Казалось бы, это невозможно. А вот индейцы хопи обходятся наклонениями. Утвердительное наклонение (сообщаю о его приходе) может относиться и к тем процессам, которые мы обозначили бы прошедшим или настоящим временем (он пришел или он приходит). Предположительное наклонение (высказываю предположение о его приходе) соответствует, нашему он придет, или он, наверно, приходит, или он, наверно, пришел.

Мы измеряем время днями и годами, то есть существительными, хотя никаких предметов эти существительные не обозначают. У индейцев хопи это немыслимо: существительные в их языке обозначают только настоящие предметы, физические тела. Вместо нашего «прошло два дня» индеец сказал бы: «В третий раз светает». Или, если обойтись без слова раз (и слегка насилуя русский язык), эту фразу с хопи можно было бы перевести как «третьеразно светает». Наше же русское «прошло два дня», если его буквально перевести на язык хопи, вызвало бы у индейца самый искренний смех: разве у дней есть ноги и дни ходят парами, взявшись за руки?

Но скорее всего, индеец хопи вообще бы не понял смысла фразы «прошло два дня». Ибо второй день для него — это не второй предмет, а тот же процесс, который прервался, а теперь возобновился (мы же не говорим «третий Иван Иванович приходит», если Иван Иванович ведет третий урок).

Языки разбивают окружающий мир по-разному с помощью слов и грамматических категорий. Не означает ли это, как предположил Уорф, что «каждый язык имеет свою метафизику»? И не была бы картина мироздания в физике Ньютона иной, если бы он говорил и думал не по-английски, а на языке хопи? (В одной из своих работ Уорф утверждал именно это.) Какова роль языка в восприятии, осознании, моделировании мира?

Общепризнанная заслуга Уорфа заключается прежде всего в том, что он показал на конкретных фактах важность роли словесного моделирования мира в различных языках; а вот его гипотеза вызвала бурную полемику. В Чикаго после смерти Уорфа был собран симпозиум, посвященный обсуждению его гипотезы. Приняли участие в нем лингвисты и логики, психологи и антропологи, этнографы и философы. «Язык и культура» — таков был главный вопрос симпозиума.

Репортаж с Луны

Определяет ли язык мировоззрение людей? Гипотеза Уорфа отвечала на этот вопрос положительно. Большинство современных ученых дает на этот вопрос иной ответ. Язык влияет на мышление, но только не на суть его, а на технику. Несмотря на различную технику языка (и, стало быть, детали техники мышления), любой язык способен правильно передавать сообщения об окружающем нас мире.

Вот как рассуждал на симпозиуме в Чикаго известный американский языковед Джозеф Гринберг. Допустим, на Луну попадают два человека, говорящие на разных языках. Они оказываются совершенно в новой обстановке: мир Луны абсолютно не похож на наш, земной, здесь свои законы. Оба человека, побывавших на Луне, возвращаются на Землю и рассказывают о том, что они видели на чужой планете. Ведь, если следовать Уорфу, перед ними должны возникнуть два совершенно различных мира, две разные Луны.

Впрочем, не обязательно забираться в космическое пространство. В истории человечества есть немало примеров, сходных с «путешествием на Луну». Тысячу лет назад арабские путешественники посещали северные страны. Природа, нравы, обычаи норманских викингов были чужды арабам почти так же, как нам, землянам, чужд мир Луны. Арабский язык также не имеет ничего общего с языком норманнов. И все же описания жизни и быта викингов, сделанные на арабском языке, совпадают со скандинавскими хрониками: мы узнаем в них те же явления, события, города, горы. Язык по-разному «окрашивает» мир, но в конечном счете передает сообщения о действительности и передает их правильно.

Современные лингвисты сравнивают язык с системой координат. Перейти от одного языка к другому — это как бы перейти от одной геометрической системы отношений к другой. Окружающий мир, координаты которого дают языки, один и тот же. Различны лишь его отображения в языке.

Уорф совершенно правильно отметил, что в известных случаях язык может оказывать влияние на наше мышление (на его технику, а не на его существо, как уже подчеркивалось выше). Иной раз он может повлиять и на поведение людей: вспомним историю со «свинцовым ломом». Но Уорф прошел мимо другого, гораздо более важного факта: на мышление влияет прежде всего действительность, практический опыт людей, сама жизнь. И последнее слово принадлежит им, а не языку.