Зыбиха

Дед Матвей, потоптавшись во дворе, стал собирать дрова, разбросанные у сарая, и укладывать их в ряд,, под крышу сарая, для порядка. Рядом, в курятнике, волновались куры, громко переговаривались между собой. Коровы тихо жевали сено, дожидаясь вечерней дойки. День уже клонился к вечеру. В домах дажигался свет, от свичей и от керосиновых ламп. Настала пора вечерней дойки. Дед, закончив работу, пошел не торопясь домой, все еще не зная как начать разговор с Катей. Подойдя к избе дед Матвей немного потоптался по стариковски, а потом, войдя в дом, как ничем ни бывало, спросил у Кати: – "Ну как вы тут без меня? Всели ладно?" Стал потихоньку раздеваться, снял валенки и поставил их у печи, пальтишко повесил у двери на вешалку. После, неспеша прошел в комнату, присел на лавку возле стола, стоявшего у окна. Избу освещала всего одна свеча, она стояла на столе в подсвечнике, и освещала только половина избы. Катя сидела на лавке возле печи с малышом, обняв его. Она рассказывала сыну сказку. Сказки в детстве, ей рассказывала Анастасия Тимофеевна, жена деда Матвея. Сказок, Анастасия Тимофеевна, знала много, а полюбившиеся рассказывала много раз, так что Катя, запомнила их с детства, и знала наизусть. Мальчонка уже дремал, согревшись возле матери и теплой печи. Катя, аккуратно положила Алешу на лавку, поближе к печи, а сама пересела к столу. Началась нелегкая беседа, которую боялись, и Катерина, и дед Матвей.

" Так, стало быть, приехала" – начал дед, но, не зная с чего начать и как продолжить, он замолчал. Вечер нагнетал тяжёлые мысли. На небе показалась луна. Серые облака стояли неподвижно, тихий ветерок, нежно трепал пустые ветки деревьев в лесу. Весна, неспешила торопиться.

Молчали недолго, Катя продолжила беседу, как бы оправдываясь, она сказала:

" Я, вот как получила от Вас известия, хотела приехать сразу, да не смогла"– ее голос слегка дрожал, но она снова продолжила:-" Я тогда в госпитале работала. Родителей уже не было. Они тогда уехали вместе с Наташей, а я от поезда отстала" – она перевела дух, нервно перебирая уголок платка, который не снимала с головы. На глазах ее наворачивались слезы. Платок неожиданно сполз с её головы, и дед увидел коротко стриженую голову девочки. Она быстро заторопилась надеть платок снова. Дед остановил её.

" Не ненадо. Не стесняйся"– тихо сказал он, взяв Катю за руку.

" Это после тифа. Я вот, а Алешке ничего не сделалось. Я, вдова, мы в церкви венчались, у меня и документ есть!" – выпалила она разом, из её глаз покатились слезы. Дед, молча, погладил её по голове, и тут она не выдержала. Упала на колени перед ним, стала каяться как перед иконой.

" Я все вру, вру!"– помолчав немного, продолжила всхлипывая: -"Мы в Троикую церковь пошли венчаться с женихом моим, Павловым Андреем, он юнкером был, при параде. Когда уже церемония походила к концу, в церковь пришли красноармейцы. Начали кричать, что за сборище вы тут устроили!? Война кругом! Какой заговор готовим против Советской власти!? Андрей хотел им объяснить, что здесь венчание, но он был в форме юнкера, и его не стали слушать, а просто убили. А самый шумный из них, сказал, что Советская власть отменяет все церемонии, и каждый может жениться сколько хочет раз и на ком ему угодно. И чтобы я, невеста, не пропадала, он берет меня в жены здесь и сейчас. Я сопротивлялась, я кричала, но меня никто не слушал. Все смеялись и кричали. Батюшку Кирилла избили и заперли в часовне. Потом ещё двое подошли, сказали, что тоже хотят жениться. Мне было больно, стыдно, я потеряла сознание. Когда очнулась, рядом лежал мёртвый Андрей. Было тихо, и больше я ничего не помню. Как я очутилась в госпитале, не знаю. Лежала там месяц, а может дольше. После выяснилось , что я беременная. Главврач госпиталя, Антон Михайлович Мелех, все боялся, что я руки на себя наложу, вот и не отпускал меня из госпиталя. Мы с госпиталем под Нижним Новгородом оказались. Я за ранеными ухаживала. Там этот "шумный", который в церковь пришел с товарищами, и Анрея моего убил, то же лежал раненый, но не долго. Он умер, от потери крови, его в живот ранило. Там, в госпитале, когда хоронили его, я узнала, что его тоже звали Андреем. Андрей Куликов, он большевиком был. Вот так все вышло " – Катя уже не плакала, она просто прижималась к дедовой коленки сидя возле него на полу. Словно роднее его, у Кати никого не было. Проживший долгую жизнь и видавший всякое, дед Матвей не мог представить всего того, что пришлось пережить этой девочки. Дед ласково рукой погладил Катю по голове, приговаривая: –" И ничего ты мне не солгала, а сказала все как есть. В церкви была, была. Венчалась, венчалась. Умер, значит, вдова". Немного помолчав, добавил: – " А как оно там было-то, не всем знать надобно. А ты себя не кори, ни в чем ты не виноватая. И ребеночка люби, это же твоя кровинушка. Роднее его у тебя никого не осталось". Дед ласково погладил рукою, Катю по голове. По его лицу катилась слеза. Он готов был отдать свою жизнь, лишь бы эта девочка была счастлива.