Зыбкое марево атолла

По заведенному порядку сотрудники лаборатории приступали к работе в шесть утра. Время между двенадцатью и восемнадцатью часами они могли использовать, как им вздумается. Это была сиеста - время дня, когда зной достигал наивысшей силы и расслабляюще действовал на человека. Занятия возобновлялись к вечеру и при желании могли продолжаться далеко за полночь. Чтобы не отвлекать персонал морской станции от исследовательских работ, исключить нежелательные конфликты и не застраивать атолл многочисленными домами, к службе на станции допускались только холостяки или те, кто согласен был надолго оставить семью па континенте.

Скандальное происшествие, взбудоражившее весь атолл, произошло в понедельник в конце января. Дневная жара уже спала, но странное до нелепости сновидение и ноющая боль в деснах заставили ассистента Марби Кэйла - Хьюберта Рутта - проснуться. Начинало смеркаться, электрический вентилятор на стене назойливо жужжал, бумаги на письменном столе шуршали, во рту чувствовался металлический привкус. Хьюберту шел двадцать третий год, он был энергичен и неутомим. Лучше других он умел окрашивать биологические препараты, а его тончайшие срезы с микротома добавляли славы Марби Кэйлу. Едва проснувшись, Хьюберт дотронулся языком до распухших десен: десны кровоточили, во рту чего-то недоставало...

Придя в себя от неожиданности, он привстал на влажных от пота простынях... Недоставало пяти зубов... Они были выломаны... Бесследно исчезли передние резцы в обеих челюстях и правый верхний клык. Рутт упал на подушку. Чудовищное открытие потрясло его. Он ничего не понимал, он перестал замечать даже боль. Пролежав с четверть часа, Хьюберт Рутт приподнял голову и сплюнул на пол. В воздухе промелькнул сгусток крови. Рукой вытер разбитые губы и взглянул на пальцы. Они были грязны, с обломанными ногтями. "Мои зубы, - с душевной болью подумал молодой человек, - где мои зубы?"

Босоногий, в трусах, он сидел на краю кровати и обалдело оглядывал обстановку: скомканная измятая постель, два стула - один у окна, другой у кровати, письменный стол с аккуратной стопкой библиотечных книг, крохотный платяной шкаф, на стене портрет матери в светлой рамке, на противоположной стене картина - закат на море в багровых тонах и парусник - чайный клипер "Флайинг Клоуд" ("Летящее облако)", идущий под всеми парусами.

Странный, необычайно яркий, похожий на реальность нелепый сон не выходил у него из головы. Еще с полчаса Рутт пребывал в тягостном раздумье. Приложив руку к щеке, он побрел к умывальнику. Взглянул на свое лицо в зеркале и не узнал себя. В углах губ запеклась кровь. "И в таком виде я появлюсь в лаборатории!.." - с горечью подумал Хьюберт и тупо уставился в зеркало.

По-видимому, он долго не замечал настойчивого телефонного звонка, потому что, когда снял трубку, сердитый голос Кэйла произнес: "Все еще отсыпаетесь, Рутт?.. Анализ кишечной флоры нематод* буду, по-вашему мнению, делать я? Нужно, чтобы вы занялись сегодня этим самостоятельно. Я чувствую себя неважно и, наверное, не выйду. Действуйте!.."

- Отну минуту, миштер Кэйл, - заторопился Хьюберт, - мне нушно кое-что шкашать фам...

- Что такое? - переспросил Марби Кэйл.- Кто у телефона? Мне нужен Рутт. Кто у телефона?

- Миштер Кэйл, это я, Хьюберт, - прошепелявил Рутт, - шо мной што-то шлушилось, пока я шпал...

- Так это вы?!. Что это значит? Вы не знаете, что с вами случилось? А ваш невнятный выговор? Чем у вас набит рот? Послушайте, это вы, Рутт?!

- Та, та! Разумеетша, это я.

- Что-то я не пойму, что, собственно, приключилось с вами? Совсем не узнаю ваш голос.

- Проштите меня, миштер Кэйл, но я и шам не ушнаю швой голош!

- Вы шепелявите, точно вам восемьдесят лет и вы забыли в ванной свои челюсти!

- Пока я шпал, миштер Кэйл...

- Что же дальше?

- Пока я шпал, - без конца повторял ассистент Кэйла, - я шамым непонятным обрашом лишилша пяти шубоф.

- Пока вы что?..- хохотнул Марби Кэйл.

- Пока я... Это шамая необыкновенная иштория, какие я только шнаю!

- Самая "глупейшая" хотите вы сказать?

- Мошет быть, - охотно согласился Рутт.

- Вы не можете выйти на станцию?

- Нет, - поспешно прошамкал Хьюберт, - я непременно выйду, хотя и лишилша пяти шубоф... Во рту полно крови...

- Вы лишились пяти зубов?! - будто только сейчас осознав это, воскликнул Кэйл.

- Та, шэр, - меланхолично ответил Рутт.

- Так, и у вас неприятности?!. - почти выкрикнул Кэйл.

Хьюберт был крайне изумлен и необъяснимой вспышкой шефа, и тем, что в трубке послышались частые гудки. Чем объяснить, что шеф оборвал разговор?

Между тем Кэйл не опустил спокойно трубку, а с лязгом бросил ее на контакты.

- Кажется, я зашел слишком далеко и события приняли чересчур бурный характер, - вполголоса пробормотал он, уставившись в темный угол. Помассировав правую руку, он схватил левой телефонную трубку и вызвал Кофера. Ошибся, начал набирать номер снова и замер, слушая четкие сигналы зуммера.