Зыбучие пески

Чиф, кивая, опротестовал:

–Да, но не в тех случаях, когда пограничники сами нападают на соседей.

Лорд Джонстон спрашивал:

–Лэрд Мангертон, а правда, что Вы обчистили всю Камбрию?

Монти изобразил обиженный вид и заявил всё же с долей издёвки:

–У историков всегда была глобальная проблема – проблема сохранения истины при передачи знаний.

Армстронг оф Гилноки переспросил:

–Я не услышал ответ от тебя. Ты согласен взять в жёны Нан Викингхайзер?

–И почему эта леди не сбросилась с обрыва или не ушла в монастырь?– вырвалось у барона Мангертона, затем он вздохнул и пробурчал,– Ну, надо, так надо – женюсь.

15 ноября, когда барон Армстронг оф Мангертон входил в зал замка Викингхайзера со своими вассалами, среди родственников хозяина дома неслось:

–Вороны слетелись.

Имелся в виду тот факт, что раньше на гербе южной Шотландии было 3 ворона. Но Монти невозмутимо взирал на злопыхающих врагов.

Он формально засвидетельствовал своё уважение:

–Лэрд.

–В Англии говорят: лорд,– поправил его Пирс Викингхайзер.

Шотландец понимал, что хозяин дома готов растерзать его за набег и едва терпит его, но честь дочери для него дороже.

На дочерях барона Викингхайзера были пояса, богато украшенные каменьями. От чего Монти с сожалением подумал: «Ох, мало мы порыскали по комнатам этого пройдохи…» Одежда девушек была в стиле мипарти: состоящая из двух разного цвета пёстрых половинок, из синих и жёлтых у Нан и у красных и белых у Зэлмы. Их одежду украшал ещё расстегнутый       короткий жакет, отделанный мехом. Про эти диковинные одежды жених подумал с ухмылкой: «Одеваются, словно балаганные шуты».

Жена английского барона выглядела отвратительно. Совсем худая, с резкими морщинами. Он горестно подумал: «Неужели и Нан вскорости такой же будет? Тогда пусть на мою постель не рассчитывает. У Нан всё же горят глаза радостью. Как же, перспектива остаться старой девой мало кого радует». Ему понравилась Зэлма, что прятала глаза от всех. И старшая дочь Викингхайзера Ирмина была очень привлекальна, она стояла рядом с мужем-толстяком и двумя малолетними белокурыми дочерьми.

–Желает гость попить чаю из листьев мяты?– зазывала его хозяйка дома.

Монти скривился:

–Ехать в такую даль, только чтобы выпить чаю? Извращение. Налейте хотя бы бренди.

–А после Вы пустите слух, что Вас опоили и женили,– вспылил Пирс Викингхайзер.

–Не рисуйте из меня монстра.

–А Вы немного лучше?

–Тогда зачем Вы мечтаете выдать дочь за такого монстра?– язвил жених.

–Непочтительный и грубый.

–Я жду выпивку,– напомнил Монти.

–Пройдёмте,– сдался хозяин дома.

По дороге в столовую Монти ущипнул за зад старшую дочь Викингхайзера Ирмину и шепнул ей:

–Какая Вы красивая…Жаль, что я поймал не Вас в тот роковой день…

За столом зять Викингхайзера Эдвард Стерн льстил тестю и заодно давал понять будущему зятю, что свою дочь Пирс в обиду не даст:

–Барон Викингхайзер скор на расправу: хищники, ядовитые пауки и всякие гады от его руки далеко не уходят.

–Особенно я не люблю всяких гадов,– многозначительно поддакнул Пирс, намекая на конкретное лицо перед ним в виде жениха.

Опустошив кубок, Монти узнавал:

–Полагаю, приданое за свою дочь Вы не дадите, типа: я и так у Вас много добра утащил.

Викингхайзер заметил:

–Говорят: среди Армстронгов – Вы самый богатый. Видимо, и самый жадный.

–Одно другому не мешает. И, потом, откуда мне знать, что после меня на Вашей Нан не перебывало пол деревни? А деньги как бы развеяли б эти мысли…

Невеста всхлипнула и спрятала лицо за платочком.

Барон Викингхайзер назвал сумму.

Жених был неуклонен:

–Если Вы добавите к её наследству ещё немного – это послужит хорошим стимулом для принятия решения. Ведь никому попало раздаёте милостыню, а родной дочке на процветание отдаёте.