Зыбучий песок

– Господи, да половина этих бесед была посвящена урокам английского, а не терапии! Я не мог делать заключения до тех пор, пока не был уверен, что под одними и теми же словами мы с ней понимаем одно и то же. Но сейчас я почти удовлетворен. У нее безусловно амнезия, причину которой я не могу пока установить, но она в состоянии свободно говорить о том, что с ней происходит в последнее время, и я считаю, что лучшее, что мы можем для нее сделать, – это предоставить ей как можно больше свободы, разумеется, следить за ней на случай непредвиденных эксцессов вроде того, который произошел в Бликхемской больнице, но я надеюсь, что менее напряженная обстановка, чем та, которая окружает ее в Ченте, позволит ей расслабиться и выявит из памяти подавленные мотивы.

Слова звучали весьма бойко и убедительно, однако лицо Элсопа оставалось подозрительно хмурым.

– Вы так и не определили ее национальность? – спросил он.

– Гм: нет. Только то, что, по мнению филологов, ее язык принадлежит к группе восточных.

– Есть во всем этом какая-то нелепость, – решительно произнес Элсоп. – Ее амнезия, если это именно она, слишком… слишком всеобъемлющая. Это имело бы смысл, если бы она была связана с каким-либо изолированным предметом. Но: ладно.

– Он встал и двинулся к дальней стене кабинета. – Зовите ее и проводите обычную беседу. Как будто меня здесь нет.

Пол покрылся потом, Пол подчинился. Пока Арчин усаживалась, он напомнил ей об Элсопе, и она механически ему улыбнулась. Затем провел обычное вступление, такое же, какое делал совсем недавно, и минут десять прочесывал себе мозги, придумывая на ходу вопросы, которые удовлетворили бы Элсопа, и в то же время не затрагивали бы ее происхождения.

Неожиданно он заметил, что Элсоп подает ему знаки. Ему не осталось ничего другого, как приказать Арчин сидеть спокойно, и обернуться к консультанту.

– Вы так ничего не добьетесь, молодой коллега, – решительно сказал Элсоп. – Вы обходите ключевые позиции – особенно чувствительные области, секс, насилие, и даже ее происхождение и семью. Позвольте, я сам ее спрошу, тогда вы поймете, что я имею в виду.

Внутренне дрожа, Пол вынужденно подчинился и снял стандартный приказ, который обычно отдают при введении в гипноз – «Ты не слышишь ничьего голоса, кроме моего,» – обычно он его пропускал, но сегодня произнес из-за Элсопа.

«Она слишком привыкла говорить обо всем в этом месте и в это время.

Сможет ли мой поспешный приказ удержать ее рот на замке?» Когда Элсоп начал задавать вопросы, он поймал себя на том, что кусает ноготь большого пальца, и поспешно спрятал руку в карман, чтобы скрыть этот предательский признак.

Облегчение подступало волнами, и тем сильнее, чем дольше длились расспросы.

Арчин решительно отбивала все попытки Элсопа втянуть ее в разговор о семье и доме, хотя, как только он переходил к недавним событиям, отвечала с готовностью.

«Боже мой, Арчин. Ты: ты так предана мне. Я делаю для тебя все, что могу, и теперь вижу, как сильно ты это ценишь.» Затем, однако, Элсоп свернул на другой курс, и облегчение мигом улетучилось.

– Вы помните лес, где впервые встретили доктора Фидлера, – спросил Элсоп. – Перед этим там был другой мужчина. Вы помните?

Она утвердительно кивнула.

– Что случилось, когда вы его встретили, Арчин?

«Господи Иисусе! Я никогда не говорил с ней о Фабердауне. О чем я думал? Я обязан был написать об этом в отчете. Не удивительно, что Элсоп так доволен! Как говорил папа Фрейд!..» – Я: я подошла, чтобы сказать ему привет, он что-то ответил, я не поняла, он схватил меня за руку и хотел: я не знаю этого слова по-английски. Положить меня на землю и получить от меня удовольствие.

– Что же вы сделали?

– Я сначала удивилась, что не понимаю, что он говорит. Потом он сделал мне больно, толкнул меня – толкал, так, и я поняла, что должна с ним бороться. Он был тяжелый. Я сделала так: – Жест, показывающий, как она царапает ему щеку. – Потом я его ударила. Он отодвинулся назад, потом начал опять, и я поняла, что должна его остановить.

– Как?

– Я ударила его о дерево, – пробормотала она еле слышно, словно стыдясь.

– А перед тем, как вы его увидели? – продолжал Элсоп. – Что случилось тогда?

Молчание.

– Где вы тогда были, в лесу или в поле?

Молчание.

Некоторое время Элсоп продолжал давить. Наконец, он вздохнул и передал управление Полу, который вывел Арчин из гипноза и отослал в палату, радуясь, что все наконец-то закончилось.

– Я понимаю, как вам трудно, – согласился Элсоп, когда дверь за ней закрылась. – Тем не менее, вам стоит придерживаться этого направления более интенсивно – идти назад от самого раннего момента, который она помнит. Но эта резкая граница между ясностью ее воспоминаний после определенного момента и полным провалом до него наводит меня на мысль о мозговой травме. Вы ведь так и не сделали ей рентген черепа?

Пол покачал головой.

– Как вы думаете, вы сможете ее уговорить полежать спокойно, пока ей сделают снимок?

– Уверен, что смогу.