Зыбучий песок

- Я сначала удивилась, что не понимаю, что он говорит. Потом он сделал мне больно, толкнул меня - толкал, так, и я поняла, что должна с ним бороться. Он был тяжелый. Я сделала так: - Жест, показывающий, как она царапает ему щеку. - Потом я его ударила. Он отодвинулся назад, потом начал опять, и я поняла, что должна его остановить.

- Как?

- Я ударила его о дерево, - пробормотала она еле слышно, словно стыдясь.

- А перед тем, как вы его увидели? - продолжал Элсоп. - Что случилось тогда?

Молчание.

- Где вы тогда были, в лесу или в поле?

Молчание.

Некоторое время Элсоп продолжал давить. Наконец, он вздохнул и передал управление Полу, который вывел Арчин из гипноза и отослал в палату, радуясь, что все наконец-то закончилось.

- Я понимаю, как вам трудно, - согласился Элсоп, когда дверь за ней закрылась. - Тем не менее, вам стоит придерживаться этого направления более интенсивно - идти назад от самого раннего момента, который она помнит. Но эта резкая граница между ясностью ее воспоминаний после определенного момента и полным провалом до него наводит меня на мысль о мозговой травме. Вы ведь так и не сделали ей рентген черепа?

Пол покачал головой.

- Как вы думаете, вы сможете ее уговорить полежать спокойно, пока ей сделают снимок?

- Уверен, что смогу.

- Хорошо, сделайте это как можно быстрее. Все очень запутано, но она определенно склонна к сотрудничеству. Это вселяет надежду:Тем не менее не забывайте, что я вам говорил об оформлении записей.

- Да. Простите. Но разрыв с Айрис выбил меня из колеи.

- Может, вам стоит взять отпуск на одну-две недели? - предложил Элсоп.

- Спасибо, но: нет. Я только начну хандрить в одиночестве, и вреда от этого будет больше, чем пользы. Так я, по крайней мере, занят работой.

- В жизни, знаете ли, есть и другие вещи, а не только работа, - сказал Элсоп и поднялся. - Хотя, согласен, одинокая хандра не пойдет вам на пользу. Когда вы сможете сделать рентген?

- На всякий случай, мне стоит поехать вместе с ней. - Пол перелистал настольный календарь. - Я не дежурю в эти выходные. Попробую договориться на субботу утром, как в прошлый раз.

- А разве в субботу у вас нет этого дурацкого комитета?

- Черт, есть конечно. Я просто забыл записать. Но это неважно, я успею после.

Доктор Холинхед в последнее время проводит заседания быстро.

34

"Мне страшно."

Пол сидел молча, почти не слыша голосов других членов комитета, обсуждавших жалобу профсоюза, в которой утверждалось, что слишком много ремонтных работ в больнице делают пациенты. Он даже не пытался понять, кто о чем говорит.

Бессловесный страх бился у него в голове, как сумасшедший скрежещущий колокол наверху на башне.

"Я ей все рассказал, повторил, объяснил, что ничего страшного в рентгеновском оборудовании нет; я показывал ей снимки головы и рук. Кажется, она поняла. Но если она опять сорвется, они: Нет, я даже не хочу думать, что они сделают. Но что же ей померещилось тогда в этой машине? Она не признается."

Говорил Рошман, пухлый человечек очень еврейской наружности, очки в роговой оправе сидели не столько у него на носу, сколько на румяных щеках, а редкие волосы были уложены на макушке параллельными рядами, между которыми просвечивала розовая кожа.

"На некоторое время я отвязался от Элсопа, но то, что я не спросил Арчин о Фабердауне и не записал все как следует в отчет, - грубая ошибка. Зато он получил легко и просто то, что ему больше всего хотелось: полноценное чувство, которое обычно испытывает отец, если ему удается продемонстрировать сыну свое превосходство, и еще облегчение, что сенсационная статья, сделающая имя сына громче его собственного, появится не скоро."

Перешли к следующему пункту. На этот раз Пол вообще не понял, о чем речь.

"Я хочу: Чего я хочу? Наверно, впустить хоть немного Ллэнро в наш больной мир.

Сюда, где как мухи на стекле жужжат эти глупые голоса. Цветы в человеческий рост, дыхание далекого моря. Я хочу завещать его тому, кто одинок, но силен внутренним зрением. Что поймет Холинхед о стране, где у власти не те, кто сильнее всех к ней рвется, а те, кого сильнее всего любят?"

Холинхед, собравшийся уже объявить следующий пункт повестки дня, заметил взгляд Пола и поднял голову.

- Вы хотели что-то сказать, доктор Фидлер?

- А: нет. Нет, спасибо. Это уже неважно.

Подозрительный взгляд главврача еще некоторое время ощупывал его лицо и наконец вернулся обратно к бумагам.