Житейская история: веселая и взбалмошная, интригующая и полная приключений, рассказанная только затем, чтобы читатель вдруг понял, что жизнь совсем не изменилась за последние двадцать пять лет, а значит, ее нужно принимать такой же доброй, какая она и есть на самом деле.
Алексей Николаевич Котов
Алексей Николаевич Котов , Стюарт Слейд
Оптимистическая трагедия, изложенная ироническим языком или, что, в сущности, то же самое, веселая комедия положений с драматическим подтекстом. А проще говоря, автор старался всего лишь написать беззаботную и добрую книгу, после которой хочется жить…
Алексей Котов , Алексей Николаевич Котов
Повесть о двух последних днях и штурме монголами города Козельска в мае 1238 года…
Иронические детективные истории про шпионов, их женщин, детей, любовь и невероятные приключения.В каждой истории интрига закручивается с первых строк, захватывает читателя искрометным юмором, простым словом… Вот так, к примеру:…«Жизнь шпионская по разному складывается. Некоторым удача так и прет. Например, забросят нашего человека за бугор, окончит он и там разведшколу, а потом его — опять к нам. Полный кайф, понимаешь!..»
Любовь не знает предела, человек – тоже, а потому их поединок, их прорастание к свету, их самопожертвование всегда вечны. Двадцать четыре непошлых рассказа о любви.
На мой взгляд, древние греки ошиблись, разделив человеческий театр на Трагедию и Комедию. Только трагедия слишком похожа на зубную боль, а только комедия – на ослиное веселье. И лишь соединяя все в единое целое можно увидеть настоящий Театр. В сборник вошли целых 27 актов, в сущности, одной трагикомедии под названием Жизнь.
Мистические повести о средневековье и не только.Когда-то автор вывел для себя «формулу»: счастье – это когда истина в человеке сильнее его боли. Но как часто мы понимаем и принимаем эту истину?.. И что бывает с человеком, если он теряет ее на мгновение или почти на всю жизнь?
Автор пятнадцать лет проработал церковным сторожем и ему есть о чем рассказать. Впрочем, это рассказ только об одном дне и странной переполюсовке сознания на грани верия и неверия. Вторая часть книги – цикл статей под общим названием "Формула таланта" – посвящена истокам человечности внутри нас.
В общем-то, житейская история, трагическая и невероятная, фантастическая и даже страшная, излагая которую автор сделал все возможное для того, чтобы она получилась доброй и смешной.
Ковбойские истории: в общем-то, улыбчивые и добродушные, невероятные и полные приключений, в которых деньги, не смотря на все усилия автора, так и не стали главным действующим лицом. Книга из серии "Просто почитать". Но если вдруг вы найдете в ней что-то необычное, пожалуйста, не вините в этом автора.
Добрая детективная история о честном адвокате, добре и алчности, таланте, о правилах жизни с хорошим концом.
Ироническая повесть с претензией на философское отношение к жизни и к тому, что находится на ее втором плане, а так же очередные приключения рыцарской братии без страха и упрека.
Александр Морщакин , Алексей Котов , Алексей Николаевич Котов , Василий Иванович Митин , Владимир Геннадьевич Чагин , Сергей Артюшенко
Мужчина — всегда рыцарь, даже если однажды утром его забудут тиснуть в железные и слегка ржавые латы. Увы и да!.. Современным рыцарям незачем штурмовать вражеские замки или бросаться на лес вражеских копий. Но знаете, что самое любопытное? Кем бы не был мужчина и чем бы он не занимался, женщина всегда задает себе один и тот же вопрос: а рыцарь ли он?.. Ведь согласитесь, глупо выходить замуж за скупого рыцаря-миллиардера или за донжуана, который любит всех прекрасных дам без исключения.Короче говоря, автор улыбается и говорит: да здравствует славное прошлое, немного скандальное настоящее и светлое будущее!
Просто веселые рассказы. Впрочем, если где-то вы вдруг заметите трагическую нотку, пожалуйста, не вините в этом автора.
Автор как-то раз сказал: «Во время работы я могу представить себе все, кроме одного — не совершенного чуда». Жена рассмеялась и сказала: «Ты — просто сказочник. Лучше напиши книгу о тех чудесах, которые еще только будут».Так и родилась эта книга…
Житейская история, трагическая и невероятная, фантастическая и даже страшная, излагая которую, автор сделал все возможное для того, чтобы она получилась доброй и смешной.
Ироническая история о гениальной девочке и ее адвокате, которая, в какой-то мере и кроме всего прочего, рассказывает о любви, недопонимании и даже взаимных ошибках. Плюс просто юморные рассказы с претензией на читательскую улыбку.
Пятнадцать иронических рассказов о любви без актов мщения, браконьерской охоты на плохих парней и постельных сцен. Ведь все мы хорошо знаем, что любовь – все прощает, она – не ищет своего, а что касается секса, то он все-таки должен быть только в постели, а не в стране, так сказать, в целом.
Книга для борьбы с плохим настроением в какой-то мере доказывающая, что искусство, по крайней мере, искусство борьбы с таким настроением, еще не умерло. А, в общем-то, это довольно безобидное и ироничное повествование на мультяшном уровне о хитроумном индейце, пытающемся удрать от полусумасшедшего полковника, а еще о неунывающей рыцарской братии, к своей беде, не утратившей понятия о чести и благородстве.
В детстве я слышал много рассказов о войне, и в них не было ничего парадного. Удивительно, но в них было и не так много самой войны… Уже теперь, спустя много лет, я смотрю на рассказы бывших фронтовиков совершенно иначе.
Мистические повести о рыцарях и чертях, о средневековье и сегодняшнем дне, о добре и тому, что ему противостоит, причем автор так и не удосужился доказать что, например, добро сильнее зла и оно всегда побеждает. Ведь не шахматы же мы играем, господа…
Непритязательные тексты на грани мистики, а точнее говоря, за исключением первого, почти без нее, потому что автора больше интересовали совсем другие загадки. Например, какое количество сложных вещей можно уместить в одной простой, насколько реальны страхи абсолютного зла и, если у ангела болят зубы, остается ли он ангелом на самом-то деле?..
Иронические, а в чем-то слегка улыбчивые и чуточку сентиментальные, рассказы про шпионов, в которых автор, во имя обнаженной и дерзкой правды жизни, отказался от юмора ниже пояса, а во имя надежды – от всего остального, что, впрочем, и гарантирует некоторую привлекательность текстов в силу полного отказа от фрейдизма и прочего любовного оккультизма в литературе.