Элегия пути на возрасте мысленного осознания Ницше проводит часть жизни внутри эго. Она – на смысловой картине вероятности жизни – самый желанный путь сосуществования воли в человеческом. Когда жизненное благо торжествует и ищет свою идеологию нравственной гордыни в позднем возрасте ума к личному декадансу.
Анна Атталь-Бушуева
Пробуждение внутри сомнения твоего я – тащит юмор, как элегантный проводник ночной тщетности в судьбе. Где его уже ждёт философское путешествие обратно на Землю. Эта книга рассказывает о чувствах переживаемой ночи смерти, когда она находит субъективный выход на дно человеческой эволюции. Чтобы видеть себя с лучшей стороны, с той, которая была внутри твоего сомнения – смертельной. Говоря о тщеславии и типичных чертах аристократического хода человечества – в свою личную вечность.
Над твоим великолепием восходит ужас, словно ждёт свою историю в глазах. То вживается в любовь с одной секунды в нас, то проходит мимо жизненного дня. Ты ему – прочтённый формы обожания философ, над тобой парит искусственная тень, держит слово внутреннего я, о котором сожалеешь зря. Эта книга, как проводник искусства – внутри не отвечает строго, но так же хочет жить, как смерти день. Как лучший друг, в котором ты виляешь сознательным искусством понимать свою жизнь. Составляя страхи внутри образа великолепия в глазах.
Когда ты сам не ищешь вину для себя – ты ведёшь свой сюжет между линий из жизни. Тогда на публицистической поэзии ты задаёшься вопросом о лучшем для себя, рассматривая новые грани ужаса этого быстродвижущегося общества. Этот сборник поэзии ведёт прямо к началу рассуждения о том, какая грань будущего – твоя лично.
Забываешь во мне остановку во лжи, но идёшь, словно дерзкий магнит и тогда ты манишь за собой этот смысл, расставляя претензии в вид нам. Этот публицистический сборник поэзии об остановке на душе недоразумений, которые просятся, чтобы их поняли и обнаружили в своей личности.
Вокруг сознательного поколения людей ты слышишь отражаемое время, наивным эхо вдумываясь теми, оторванными мыслями вослед ему. Напротив чуткостью досады о волнение, на философской линии играет твоя модель искусственного гения, о чём не знает автор наперёд.
На бренной оболочке слов морали в человеческом ты – время отношения художественной формы мысли. Идёшь по социальной темноте взросления, чтоб снова превзойти свою уверенную маску жизни. В утопии её черты – ты символизм и эго на нуарной форме лирики.
Философский враг отторжен, следом за мечтой он в мире – стал мотивом в каждом взгляде наблюдать за социальной тьмой. Вечер всходит лунной чашей, занимая нежность в гордой, собственной моралью нашей – историчности быть краше в тон сердечной красоты.
Внутри разлада чести ты бежишь и держишь скудоумный день внутри своей души. А сам стоишь, что чёрный монолит в депрессии отпущенного счастья – объять этот странный мир. По пути этого публицистического сборника поэзии идёт логическое предугадывание депрессии, как скользкого нрава человека, шагающего по льду.
Предположение на личной воле обернув за тенью эгоизма – ведёт умом свой поэтический рассказ души твоя харизма. Ей в тон моральной юности приносят благодать – скульптуры утончённого мотива слагать готическое утро в бытие своих надежд.
Не вынув путь по городской среде – ты ощущаешь мысленную тень.А этот сборник поэзии в духе публицистического образа раздумий ужевлечёт подумать о насущном. О том, в чём ты живёшь и теникак скульптуры судей завидуют тебе сегодня в том.
Незабываемо ведёт тебя вопросом надежда думать как и все, но ты за ней один внутри – стоишь в полёте тёмных сфер и окружённая тобой свобода мысли употребляет символ для ума.