«Контрольный выстрел» — сборник эссе, написанных Эдуардом Лимоновым в тюрьме. Они балансируют на грани между мемуарной прозой и провокационной журналистикой, касаясь самых чувствительных узлов нервной системы нашего общества. Лимонов анализирует символизм таких понятий национального бессознательного, как хлеб, мясо, деньги, кино, железная дорога. В поле его зрения попадают положение женщины, смысл костюма, эстетика оперы и балета, культура кладбищ. Цивилизация алкоголя противопоставляется цивилизации гашиша. Ставятся под сомнение нарциссические клише о самой культурной нации и щедрой душе.
Александр Георгиевич Михайлов , Валерий Сергеевич Горшков , Евгений Алексеевич Нечаев , Олег Вихлянцев , Эдуард Лимонов
Первая книга фэнтези-серии, вошедшая в шорт-лист VII сезона литературного конкурса "Новая детская книга".Когда-то давно Лида Весна уцелела в страшной катастрофе и с тех пор жила самой обычной жизнью. Но, приехав в маленький городок под Санкт-Петербургом, девушка знакомится с теми, кто обладает то ли потрясающим даром, то ли чудовищным проклятием… а кроме того, узнает, что тоже владеет сверхспособностями. Теперь Лиде нужно понять главное – кому можно довериться, а от кого следует бежать сломя голову, если ей дорога ставшая такой необычной жизнь.
Елена Булганова , Эдуард Вениаминович Лимонов , Эдуард Лимонов
Одна маленькая девочка мечтала о Принце. Как и все нормальные маленькие девочки. И вот однажды она забежала в запретную часть замка, в котором жила, и открыла тяжелую кованую дверь. Чудо из чудес! Там ее ожидал настоящий Прекрасный Принц. Волосы его были словно серебряная пряжа, глаза будто из горного хрусталя. Девочка растерялась, она никак не ожидала, что ее желание сбудется так скоро.А что же Принц? Он пригласил ее войти…А кто-то наверху (или внизу) зловеще расхохотался.
Виктория Крэйн , Данис Маннапов , Татьяна Олешкевич , Туманова Кэти , Фазиль Искандер , Эдуард Лимонов
Пока специальный агент ФБР Алоизий Пендергаст сидит в тюрьме по ложному обвинению в убийстве, его брат Диоген, неудовлетворенный результатами своего «идеального» преступления, собирается совершить еще более изощренное злодеяние. Долгие годы он посвятил тщательной подготовке этого преступления и вот теперь, когда его главный противник не в силах ему помешать, Диоген готов запустить механизм зла. Между тем в Нью-Йоркском музее естественной истории вновь начинается череда загадочных убийств...
Джал Алексеевич Халгаев , Дуглас Престон , Линкольн Чайлд , Наталья Явленская , Сергей Валентинович Антонов , Эдуард Лимонов
Сборник статей Э. В. Лимонова периода 1989-1992-х годов.Лимонов рассуждает о предвзято-негативном отношении Запада к России, по пути разоблачая множество мифов новоявленных российских «либералов» и «демократов».
Эдуард Вениаминович Лимонов , Эдуард Лимонов
«Убийство часового» — книга страстная, представляющая собой писательский дневник, написанный под впечатлением поездок в «горячие точки» планеты. Роман-дневник гражданина, написанный с болью и горечью, страстного публициста и талантливого рассказчика, который рисует Мир, лежащий в руинах великих иллюзий.Первые записи датируются временем демократического переворота. Последние — своего рода репортажи из казацких окопов под Дубоссарами, из охваченной огнем Боснии, из залитой кровью Абхазии.
В этой книге Эдуард Лимонов на основе некоторых радикальных научных проектов (С. Ковалевского, А. Фоменко / Г. Носовского) предлагает новую энергетическую модель мира, меняя наши представления о причинах возникновения вселенной и человечества, а также по-иному оценивает прошлое России, рассуждай о перспективах ее развития.Самые невероятные. Самые смелые гипотезы находят здесь философское обоснование. А личные предпочтения в области естественных наук и истории, складываясь в определенную систему, обретают форму творческого кредо.Этот труд — собрание ересей, несусветных теорий. Сложившихся в учение.Моя задача — оставить человеческому виду мощное мировоззрение.Предназначение вида человеческого — воевать. Мы не исключение в войне всех против всех. Пусть мы созданы. Пусть мы машины. Но у нас есть шанс стать главными во тьме миров. Победителями.Я уверен. Что человечество вскоре найдет и победит своих создателей.
Современные «цивилизованные» общества подобны психбольницам щадящего режима — санаториям, где больных под неусыпным надзором закармливают и залечивают. Лимонову можно верить — он прожил на Западе восемнадцать лет. Со знанием дела автор предостерегает нас от обольщений и иллюзий, питаемых ныне по поводу благословенного Запада.
Против власти и продажной оппозиции – на том стоит самый непримиримый противник режима, неистовый Эдуард Лимонов.Пока страну сотрясали протесты, видный политик и писатель с мировым именем еженедельно выступал с проповедями, обращенными к каждому. Эти проповеди – как глоток ледяного воздуха в раскаленной пустыне российской политики. Лимонов – единственный человек, кто не боится сказать правду ни о трусливом режиме, ни о трусливых шакалах из так называемой «оппозиции».Эта книга предназначена каждому, кто хочет хоть что-то понять в отечественной политике. Правду знает только Лимонов. Правда – в его проповедях.
Книга написана в тюрьме, в первые дни пребывания в следственном изоляторе `Лефортово`, я, помню, ходил по камере часами и повторял себе, дабы укрепить свой дух, имена Великих узников: Достоевский, Сад, Жан Жене, Сервантес, Достоевский, Сад… Звучали эти мои заклинания молитвой, так я повторял ежедневно, а по прошествии нескольких дней стал писать эту книгу… Это бедные записки. От них пахнет парашей и тюремным ватником, который я подкладываю себе под задницу, приходя писать в камеру №25… Бедные, потому что справочной литературы или хотя бы энциклопедического словаря, чтобы уточнить даты, у меня нет. Синий обшарпанный дубок - столик размером 30x60, два блокнота на нем, три ручки - вот вся бухгалтерия и библиотека.
Тех, без трусов, и тех – в трусахЯ как-то вывесил несколько стихотворений из этой будущей книги в моем ЖЖ. Так один юный пользователь написал пренебрежительно: «Лимонов под Пушкина косит!» А имел он в виду стихотворение «Под сладострастный плоти зов», со строчками:«О, как люблю я этих дам!Поверженных, со щелью голой,С улыбкой сильной и веселой,Во взбитых набок волосах,Тех, без трусов, и тех – в трусах…»У юноши оказался цепкий взгляд. Действительно, такие веселые и возмутительные строки написал бы Пушкин, живи он в 2011 году.А еще Лимонов может напомнить Гумилева, а еще Ходасевича, а еще Кузмина. Потому что он подсознательно продолжает эту аристократическую ветвь русского поэтического классицизма, оборвавшегося со смертью Ходасевича в эмиграции и со смертью Кузмина в России.Дальше за ними была пресная советская поэзия, а потом пришел Бродский с бензопилой своего авторитета и выкосил напрочь небродские поэтические растения.Я горжусь моим стилем. Он элегантный.Стихи мои смелые, простые, но агрессивные, благородно коверкающие русский язык. И очень быстрые.Читатель заметит, что я охвачен похотью и озабочен Бездной Космоса и человеком. В Космосе, куда стремился крестьянин Циолковский, человеку было бы отвратительно. Там минусовые и плюсовые температуры в тысячи градусов, там Геенна огненная и ледяной Ад. «Там глыбы льда летают в гневе лютом». Но Космос величествен.А человек прост.Э. Лимонов
Основу этого новейшего по времени сборника моих стихотворений составляют послания к молодой женщине, скрытой под именем Фифи. Достигнув известного возраста, когда мужчина опять становится похотливым как подросток, я записал в бешенстве страсти свои местами эротические, местами порнографические признания и видения.У старого козла Пабло, художника Пикассо, есть поздний цикл гравюр, знаменитая серия «347», где набухшие яйца, вздыбленные члены, вывернутые наружу девки, мятежные быки и агрессивные тореадоры смешаны воедино в космогонию похоти. Вот и у меня получилось нечто подобное в том же возрасте, что и у Пабло. (Впрочем, свистопляска похоти перемежается более спокойными стихотворениями на иные темы.) Что до названия сборника, то, ну конечно, оно смоделировано по названию катулловского цикла «К Лесбии».И еще. В 1997 году на окраине Георгиевска, что в Ставропольском крае, мне привелось увидеть посаженного на цепь, почему-то недалеко от церкви, прямо на улице, огромного старого козла. Его привезли для случки из дальней станицы. Седая шерсть клочьями, бешеные глаза, это чудовище рыло копытами землю и ревело, требуя козочек. В сущности, лирический герой моей книги стихов, партнер Фифи по любовным утехам, порой недалеко отстоит от того сказочного чудовища.Э. Лимонов
Роман «Это я – Эдичка» – история любви с откровенно-шокирующими сценами собрала огромное количество самых противоречивых отзывов. Из-за морально-этических соображений и использования ненормативной лексики книга не рекомендуется для чтения лицам, не достигшим 18-летнего возраста.
Эдуард Лимонов
В В В В В РћС' автора РєРЅРёРіРё ежедневная проповедь Рѕ.Вячеслава Резникова Невеста, прежде чем сочетаться браком, старается РІСЃРµ узнать Рѕ своем женихе. Так Рё для христианина вполне естественно стремление знать РІСЃРµ Рѕ Небесном Женихе, СЃ Которым сочетался РІРѕ Святом крещении. Рђ для этого необходимо читать Священное писание, Рё особенно - РќРѕРІРѕРіРѕ завета. Р' состав РєРЅРёРі РќРѕРІРѕРіРѕ завета РІС…РѕРґСЏС' четыре Евангелия, РєРЅРёРіР° Деяний Апостолов, двадцать РѕРґРЅРѕ Апостольское послание Рё Откровение Р
Алексий Мечев , Архимандрит Иоанн , архимандрит Кирилл (Павлов) , Даниил Алексеевич Сысоев , Эдуард Лимонов
Этот труд – собрание Ересей, несусветных теорий, сложившихся в Учение.Я спешу, земного времени у меня все меньше, а моя задача – оставить человеческому виду мощное мировоззрение. Для этой цели я вооружился несколькими глыбами провидческих видений и открытий, сделанных мной, но и не мной. Употребил глыбы как материал для строительства.Я набрался наглости и смелости определить человека как биоробота. Заявить, что мы созданы для того, чтобы служить энергетической пищей для Сверхсуществ – наших создателей. Я поверил в живую Вселенную Ковалевского. Я уверен, что человечество вскоре найдет и победит своих создателей.Мой труд – холоден и оптимистичен. Возможно, я преуспел в создании новой религии. Эта книга создана на основе озарений, вИдения, но и опирается на фактические знания в тех главах, где речь идет об истории.
В своих тюремных эссе Эдуард Лимонов рассуждает о притягательности и отчаянии террора, солдатах, бегущих с оружием из российских воинских частей, взрывоопасной энергии диких девочек, национальных особенностях следственных действий и многом другом. Писатель сравнивает христианскую и исламскую культуры, подъезды и свалки, харизматических лидеров и культовых писателей разных стран и эпох. Каталогизирует свой яркий жизненный опыт и делает выводы, которые наверняка заставят спорить с ним очень многих.