Сборник о том, что прошло. О том, за что уже не цепляюсь, но только что внутри всё равно остаётся. Оно было. И - спасибо за это.
Хана Вишневая
Роза боится голоса, боится присутствия, боится всего этого. Роза боится Дезеля.
Когда Шелия в следующий раз мнётся ночью на пороге, её слегка потряхивает, и тогда Румменигге встаёт ей навстречу.
Но это неважно, важно вот что: у Натаниэля есть отдельная квартира, у Кастиэля – чувство собственного удовлетворения и десяток новых подколок в сторону старосты, у школы – причина для сплетен.
задыхаться
В общем, в этом и была вся суть. Она должна была шататься по штаб-квартире до тех пор, пока Валькион не найдёт её и не решит, что с неё хватит абсолютной темноты. «За пределы не выходи», – сказал воин напоследок. Как будто так легко найти этот предел, за который можно выйти!
лестничный или мимо
Смотреть на императора нельзя.
Есть две вещи, которые никак нельзя объяснить девочкам из другого мира. Первая – это почему Эзарель такой козёл (вообще-то, это как раз объясняется легко и ни в коем случае их не волнует), а вторая – почему нельзя держать больше одного фамильяра.
– У тебя нет шансов, – заявляет паладин №1 паладину №2, у них волосы одинакового цвета, поэтому в своём сознании Шелия делит их именно так. – Говорят, что у командира уже кто-то есть.
Серафимы и чихают, как обычные люди, и многие другие вещи испытывают точно так же.
Бэк всегда выглядит так, как будто ему всё равно. Тори так не выглядит.
Это даже не любовный треугольник, это какая-то жесть.