САША (поспешно). У вас совсем неплохое лицо.

МУЖЧИНА (улыбаясь). И сложен я не атлетически. Верно?

САША. Ну, почему?..

МУЖЧИНА. Нет, все это так. Александра, я могу продолжать?

САША (умоляюще). Продолжайте, только не очень дрожите, а то я очень устаю.

МУЖЧИНА (быстро, вдохновенно). Я понимаю, мы знакомы всего десять дней, но с той минуты, как я увидел вас на именинах у Бедхудова, я совершенно лишился индивидуальности, я потерял свое лицо: я думаю и говорю только о вас. Вы похожи на Сикстинскую капеллу, в вас множество оттенков… Я зарабатываю сравнительно мало… Но я буду зарабатывать больше. Я прославлюсь, я вам потом скажу, на чем. Никто никогда не будет любить вас так, как я. Выходите за меня замуж.

САША (собираясь с мыслями). Я вам прямо скажу, Павлик, вы мне тоже понравились на именинах у Бедхудова. И когда вы пригласили меня на «Прощальный вальс», я даже покраснела: мне это было приятно. И я тоже думала о вас эти десять дней, хотя в этом бешеном ритме жизни о многом забываешь… Все это так. Но я не знаю, что вам ответить. Я сейчас не совсем подготовлена.

ПАВЕЛ. Я прошу вас, не отказывайте мне категорически.

САША. Категорически я не отказываю.

ПАВЕЛ. Я прошу вас, скажите, что вы, скорее, согласны, чем не согласны.

САША (медленно). Да, Павлик, я, скорее, согласна.

ПАВЕЛ. Прощайте, Александра. Я ухожу и приду через два дня. Не отказывайте мне. Хоть это и смешно звучит, но я люблю вас так, как никто, никогда, никого не любил. (Уходит.)

Из соседней комнаты сразу появляется пожилая полная, приятная женщина.

САША. Ты, конечно, все слышала, мама?

МАМА (садится на место Павлика). Да, Шура, я, безусловно, все слышала. Вопреки своему желанию. Я не способна подслушивать твои интимные разговоры с молодыми людьми, но ты же знаешь, какая здесь звукопроницаемость. Я всегда говорила, что когда-нибудь это послужит поводом для огромного скандала, если даже разговор не будет стоить выеденного яйца.

САША. Ах, мама. Это совсем меня сейчас не занимает. Как можно сейчас говорить о звукопроницаемости?

МАМА (значительно). Что он за человек, Шура?

САША. Ах, мама, если бы я знала! Да и разве можно узнать человека за десять дней? Какие-то люди открываются сразу, какие-то постепенно. Это все так индивидуально… Возможно, то, что я вижу в нем, это только одна какая-то его грань…

МАМА. Шура! Как вы познакомились? Его кто-то представил?

САША. Ну кто сейчас кого представляет? Да и какое это имеет значение?

МАМА. Но, я надеюсь, это не уличное знакомство?

САША. Нет, мы познакомились на именинах у Бедхудова.

МАМА. Так он знакомый Бедхудова?

САША. Да.

МАМА. И был им приглашен? Это говорит в его пользу. Бедхудов… (Вздыхает.) Впрочем, я всегда говорила тебе: если бы ты вела себя умнее…

САША (вскакивает). Мама! Не смей об этом говорить.

МАМА (торопливо). Хорошо. Мы не будем об этом говорить. Но бескомпромиссность еще никому не приносила счастья.

САША (угрожающе). Мама! Я прошу тебя…

МАМА. Хорошо. Мы не будем об этом говорить.

Пауза.

Как его зовут?

САША. Павлик Фарятьев.

МАМА. Фарятьев? Он осетин?

САША. Осетин? Почему?

МАМА. Мне почему-то показалось, что в нем есть нечто восточное. А почему ты его зовешь так интимно: Павлик?.. Шура?! Между вами ничего не было?

САША. Боже мой! Мама, это, наконец, безумие какое-то, я же не ребенок.

МАМА. Хорошо, это, в конце концов, твое дело, я далеко не мещанка, и ты меня не можешь обвинить в узости взглядов, я смотрю на вещи трезво — такова жизнь. Но скоропалительные связи…

САША. Мама! Все! Я больше не скажу ни слова.

МАМА. Хорошо, я молчу. А чем он занимается?

САША. Он зубной врач.

МАМА. Протезист?

САША. Яне знаю таких тонкостей. Зубной врач.

МАМА. Знаешь, Шурочка, это говорит в его пользу: туберкулез человек может перенести на ногах, а с зубной болью он побежит к дантисту.

САША (ходит из угла в угол). Ах, мама, ну неужели ты не понимаешь, до какой степени это все мне не интересно? Важно другое. Важно то, подлинное ли это чувство, эта его любовь ко мне, или же это все несерьезно. Возможно, это просто его фантазия. Возможно, он вообще легкомысленный человек.

МАМА. Да. Безусловно. Если чувства нет, то не о чем говорить.

Хлопает входная дверь. Появляется худенькая девушка лет шестнадцати.

ДЕВУШКА. Привет! (Проходит в другую комнату.)

МАМА (трагически, речитативом). Любовь! Чего ты добиваешься? Ответь мне! Чего ты добиваешься? Ты хочешь, чтобы у меня было кровоизлияние в мозг, или ты хочешь, чтобы я немедленно телеграфировала отцу? Я к тебе обращаюсь, Любовь!

Люба появляется в дверях.

ЛЮБА. А в чем дело?