— Заговор, раскрытый Шеном Брагером, который, вы, очевидно, посчитали фальшивкой, на самом деле существует! — главный редактор повысил голос. — Фремер, которого вы цитировали вчера, вероятно, и сам ничего не знает. Его, как и многих других, использовали втемную! Я не могу открыть вам всю информацию, но наши службы нащупали ниточки, связывающие авторов Заявления Двенадцати с определенными силами в рядах Движения! Выступление, о котором говорил Брагер, на самом деле, должно было начаться в ближайшие дни! И даже сейчас есть опасения, что наши доблестные службы не успеют его предотвратить! Движение должно быть объявлено преступной организацией, чтобы лишить его поддержки масс и нарушить планы его главарей! Поэтому, я прошу вас, немедленно возвращайтесь в гостиницу и пишите статью о вынесении справедливого приговора террористу и организации, которая за ним стоит! Я жду! Тысячу слов на первую полосу! Поймите, на карте стоит, возможно, будущее всей нашей страны!

— Хорошо.

Билон повесил трубку и рассеянно пошел по улице, машинально подбрасывая на ладони три оставшихся у него жетона. Он уже и сам не знал, чему верить. Он не сомневался в искренности Фремера, ему нравилась Орна Маруэно, но он не мог оставить без внимания и все, сказанное ему главным редактором.

Неужели такой заговор мог существовать? Неужели тысячи и десятки тысяч людей, желавших лучшей жизни для себя, своих близких и своих соотечественников, на самом деле были только марионетками, инструментом в руках неведомых и тайных злодеев? И чего хотели организаторы этого гигантского заговора? Власти в стране? Но ведь крупнейшие корпорации и так имели ее. Или она ускользала из их рук, и они решили пойти ва-банк и снова захватить ее руками Движения? И, может быть, не зря Хартен Ринше говорил ему, что СОП ни при каких условиях не должна с ним сотрудничать?…

Размышления Билона были прерваны самым бесцеремонным образом. Его внезапно подхватили под руки и, прежде чем он успел осознать, что происходит, он оказался в узком темном проходе между домами, прижатым к стене по соседству с мусорным баком. Трое широкоплечих молодых людей в одинаковых куртках полувоенного образца перекрывали ему путь к бегству.

— Ну что, по-хорошему будем, или как? — обратился к Билону один из них. — Кассету сам дашь?

— Какую еще кассету? — не понял сразу Билон.

Сильный удар в живот заставил его согнуться, а еще через полсекунды, получив по затылку, Билон оказался на земле. Он попытался свернуться в клубок, чтобы прикрыть согнутыми ногами и руками самые уязвимые органы, но его грубо подняли и снова прислонили к стене.

— Что, не понял?! — раздался тот же голос. — Или повторить?

— У меня нет… кассеты, — пробормотал Билон, держась за живот.

Новая серия ударов снова бросила его на грязный мокрый асфальт.

— А ну, обшмонайте его!

Беспомощного Билона, хватающего воздух раскрытым ртом, снова рывком подняли на ноги, и две пары рук профессионально прошлись по нему сверху вниз.

— Таки нету, — главарь похлопал Билона по щеке. — Где она?

— В гостинице, — дал Билон первый пришедший ему в голову ответ.

Как ни странно, это сработало.

— В номере? — переспросил главарь. — Ну, ты, однако, даешь. Ладно, тогда извиняй. Тока смотри, ты подписку давал? Так что, не разглашай. Понял?

— Понял, — Билон оперся на мусорный бак, чтобы не упасть, а когда снова поднял глаза, в подворотне уже никого не было.

Идти было сложно, но можно. Налетчики, которые на самом деле не были налетчиками, били его только по корпусу, так что на лице не осталось никаких следов. Билон не сомневался, что на теле видимых следов тоже не было. Да и кому ты тут пожалуешься?…

В гостиничном номере был кавардак. Непрошеные гости и не собирались маскировать следы своего визита. Все вещи Билона были выброшены на пол, простыни были сорваны с постели и свернуты в неэстетично выглядевший ком, в ванной комнате валялись разбросанные туалетные принадлежности. Наскоро проведя инвентаризацию, Билон убедился, что взломщики забрали все кассеты, пустые и с записью, но не заинтересовались ни дорогим новым костюмом Билона, ни пишущей машинкой, ни звуковоспроизводящей аппаратурой стоимостью в тысячу триста брасов.

Все было ясно как день, и Билон даже не стал вызывать коридорного. Вместо этого он поднял с пола телефонный аппарат, поставил его на край разоренной постели и набрал номер главного редактора.

— Это снова я, — потухшим голосом сказал Билон.

— А, Билон? Вы уже написали статью?

— Я не буду писать сам статью! — произнес Билон с мрачной решимостью, чувствуя, как в нем закипает горячая волна. — Все, что вы говорили мне, — грязная ложь, а вы меня самым сволочным образом подставили!

— Вы это о чем?

— Как, вы не знаете? О тех самых типах, которые избили меня в подворотне, а затем устроили погром в номере в поисках кассеты!

— Майдер! Какие типы? Что с вами произошло?!

Это прозвучало настолько натурально, что Билон едва не поверил. Но затем злость снова взяла в нем верх.