Снейп кладет книгу на столик — видимо, это означает "можно". Я закрываю дверь, вынимаю палочку и наколдовываю себе стул.

Снейп действительно выглядит куда лучше, чем в первый день. Даже в желтоватом свете торшера видно, что он уже не такой изможденный и бледный. Его длинные седые волосы убраны в хвост, на носу очки. Я сажусь рядом, левитирую планшет и протягиваю его Снейпу.

— Нам надо поговорить, — говорю я профессору. Тот забирает планшет, кладет себе на колени и включает его. Что ж, это хороший знак, с надеждой думаю я и продолжаю:

— Маргарет наверняка говорила, что у вас серьезные проблемы с легкими. Нашими силами поправить их будет сложно, поэтому я возьму на себя смелость рекомендовать вам специалиста из другой клиники. Конечно, все зависит от вашего желания — насильно вас никто лечить не собирается, — но мы надеемся, что вы примете наше предложение.

Снейп что-то быстро набирает на экране. Я терпеливо жду.

"Люпин, мой дом сгорел вместе с лабораторией и всем, над чем я работал. Не вижу смысла что-либо менять".

— Дом и лабораторию можно восстановить, — отвечаю я. — Это всего лишь вещи, профессор.

"Вещи! Вы хоть представляете, сколько эти вещи стоят? Вся ваша богадельня вместе с персоналом и старыми маразматиками, которых вы тут держите, стоит на порядок дешевле!"

— Вот сейчас я вижу, что вы действительно поправляетесь, — отвечаю я с улыбкой. — Я бы забеспокоился, веди вы себя вежливо.

Снейп раздраженно поправляет съехавшие очки и набирает текст.

"Увольте меня от ваших идиотских шуток. И свяжитесь с моим адвокатом".

— Ваш адвокат уже заходил, — говорю я. — Обещал навестить вас во вторник. Ваш дом был застрахован, и чтобы получить страховку, ему нужны подробности пожара. Возможно, из страховой компании тоже кто-нибудь придет.

"Откуда он узнал, что я здесь?"

— Хм, — несколько смущаюсь я. — Об этом я тоже хотел с вами поговорить.

Снейп чувствует мое замешательство и пристально смотрит на меня поверх очков. В его глазах я больше не вижу ни обреченности, ни слабости. Это тот самый Снейп, которого я всегда знал — желчный, раздражительный и упрямый. Прямо как в школе. Снейп что-то пишет.

"Люпин, я искренне надеюсь, что у вас хватило ума не совершать непоправимых для вашей карьеры ошибок".

— Не беспокойтесь за мою карьеру, — отвечаю я. — В этой, как вы выразились, богадельне никто не мечтает работать, и претенденты на мою должность не выстраиваются в очередь в ожидании того, что я совершу какую-нибудь ошибку.

Снейп не дослушивает и начинает набирать текст.

"Хватит бездарно острить. Ответьте на вопрос".

— Что ж, — говорю я. — Он узнал о том, что вы здесь, от моего друга, которому, как и мне, не все равно, что с вами случилось.

"Какого черта вы сами этого не сделали?"

— Признаться, мне и в голову не пришло, что у вас есть адвокат, — честно отвечаю я. Снейп отрывает глаза от планшета и смотрит на меня со смешанным выражением презрения и недоумения. Это мы тоже когда-то проходили.

"И почему я не удивлен, что вам в голову не приходят самые элементарные вещи? Впрочем, вряд ли пребывание среди такого количества сумасшедших могло положительно сказаться на ваших умственных способностях".

Во мне вспыхивает давно забытая ярость, которую я частенько испытывал, учась в Хогвартсе и служа объектом преследований профессора. "Что за человек такой? — с горечью думаю я. — Сто лет в обед, а все такой же невыносимый".

Снейп явно наслаждается ситуацией, но у меня нет никакого желания ему потакать.

— Не хотите узнать, кто нашел вашего адвоката? — холодно спрашиваю я. Взгляд Снейпа становится подозрительным и настороженным.