Нивернё и Бурбоннэ пастухи-колдуны, притворявшиеся «предводителями волков», ходили по ночам в сопровождении собачьих свор; они заранее пропитывали свои башмаки составом, пахнущим так же, как моча суки. Все это нисколько не помешало Роллина воспеть волшебное могущество проклятого предводителя зловещей шайки:

Сова испускала свое жалобное мяуканье,

И слышались недобрые вздохи и стоны,

Когда, застыв, словно мертвец у своей гробницы,

Он подходил с ужимками к поганому камню.

Сидя кружком на увядшем вереске,

Хищники с мечтательным видом смотрели На скользящие отблески оловянной луны;

И внезапно становился посреди, с мертвенно-бледным Лицом, с равнодушным огнем во взгляде,

Призрак, укрытый капюшоном, словно монах,

Великий предводитель волков свистел в зеленой ночи*.

Стихотворение дано в подстрочном переводе. — Прим. пер.

Жители лесов лучше всех прочих поддавались дьявольскому внушению: в шелесте листьев, в шорохе ветвей им слышались стоны или таинственные голоса. Исступления, видения, галлюцинации, происходящие от помутнения рассудка или каких-то тайных инициации, заставляли их видеть в себе животных. Среди этих сторонников анимизма, сменивших под зачарованными ветвями приверженцев хтонических и дионисийских культов, поддерживалась истерическая зоопсия. Как они переходили из человеческого состояния в волчье и обратно — вполне естественным образом? Говорят, некоторые животные, считающиеся несовершенными — такие, как мухоловка или уж, — проделывали подобные метаморфозы. Разложившиеся тела превращались в мух, шершней, скорпионов, шелковичных червей и василисков. Женские волосы, зарытые в навоз, становились рептилиями; «влажная субстанция» камней порождала жаб, а прогнившие корабельные доски — уток и прочих птиц. Такие верования были распространены во времена волков-оборотней. Де-монологи хоть и разделяли их, но в то же время находили наивными и неразумными, потому что работа дьявола в них была недостаточно ясно видна. Физические причины, подразумевавшие спонтанное зарождение или существование наследственной предрасположенности, оставляли дьявола в стороне; а вот проявление дьявольского влияния в чудовищных преступлениях, совершенных ликантропами, представлялось им очевидным. Поэтому они стали искать другие объяснения, которые, на наш взгляд, следует разделить на две категории: невольное превращение (инкубат-суккубат и одержимость) и добровольное превращение (скотоложство и сделка с нечистой силой).

ИНКУБАТ И СУККУБАТ.

О сексуальных отношениях добрых или злых ангелов с земными созданиями говорится в Библии (Бытие, VI, 4), о них упоминают Иосиф Флавий и большинство религиозных авторов. Исидор Севильский в качестве примера сообщает, что дюзианцы (Dusiens)*

Не совсем понятно, о ком идет речь; возможно, «dusiens» — производное от «duses»: в кельтской мифологии — злые духи, которым поклонялись галлы. — Прим. пер.

часто предаются подобному распутству; монах Эрно рассказывает историю женщины, которая в течение шести лет терпела нечистые объятия похотливого духа, а Мадлен де ла Круа признается, что начиная с самого нежного возраста совокуплялась с уродом, у которого было лицо фавна и козлиные ноги. Мы не станем входить в подробности дьявольских копуляций, своим происхождением обязанных кошмарам или половому перевозбуждению и доставлявших неописуемую радость казуистам и инквизиторам. Они не скупились на описания изнуряющих наслаждений; прикидывали вес демонических гениталий и меру необузданности или извращения. Более того, они до хрипоты спорили о том, к каким средствам прибегали демоны, чтобы добиться своего: отуманивали чарами мозг; наводили горячку или бред; было ли это сгущение воздушных паров или других элементов; временное оживление разлагающегося трупа, запах которого быстро пробуждал любовников от сладострастных грез. В подтверждение последнего сошлемся на дворянина, 1 января 1613 года пригласившего одну молодую знатную особу разделить с ним ложе и наутро увидевшего рядом с собой лишь холодные останки преступницы.

Демон, неспособный создать зародыш, его заимствовал: он делался суккубом, чтобы принять мужское семя, а потом инкубом, чтобы передать его женщине. Именно это доказывает Фома Аквинский в «Сумме теологии». Впрочем, он разделяет прежде высказанное Блаженным Августином мнение, в соответствии с которым лесные духи и фавны, «в просторечии называемые инкубами», преследовали женщин своими домогательствами «до тех пор, пока не добивались обладания ими» («О граде Божи-ем»). Эльфы, гномы, пигмеи, духи и домовые; все бесплотные невесомые существа; обитатели родников и гротов, способные к многочисленным превращениям, действовали точно так же... Познавая женщин, они способны были производить на свет жестоких и прожорливых детей, чаще всего колдунов и впоследствии оборотней. Антихрист, чародей Мерлин, Мелюзина*,