Далее, высоты Бунарбаши принадлежат к нижнему отрогу гор Иды. Если бы Троя была расположена на этих высотах, то Гомер не мог бы так ясно сказать, что она была построена на долине,в противоположность первому троянскому поселению, Дардании, которая, как он говорит, была построена на склоне богатой источниками Иды [936]. Платон подтверждает рассказ о том, что первое троянское поселение располагалось на высотах Иды, а потом они построили Илион на широкой и прекрасной долине, на невысоком холме, рядом с тем местом, где реки изливали свои воды вниз со склонов Иды [937]. Это положение Гиссарлыка, на низком холме, почти в середине великолепной долины Трои, вполне согласуется с этим важным утверждением Платона; в то время как высоты Бунарбаши, которые соприкасаются с этой равниной только на своей узкой северной стороне и со всех других сторон связаны с более высоким хребтом Иды, совершенно не соответствуют этому и находятся с этим в полном противоречии. Что касается возражения, которое выдвигают сторонники теории «Троя—Бунарбаши», что «высокая гора Бали-Даг позади Бунарбаши предлагает наиболее выгодное местоположение для укрепленного города, и по этой причине – без малейших указаний на то у древних и в противоречие ясным указаниям Гомера и твердому убеждению всей Античности в том, что город Приама находился на долине, – мы должны перенести его на эту гору», то это возражение (как справедливо замечает Экенбрехер) [938], «несостоятельно». Он добавляет: «Микены, Тиринф, Афины, Рим были построены на низких холмах, Фивы – вообще на долине [939]. Почему же тогда цитадель Афин не была построена ближе к горе Ликабетт, которая вздымается так высоко над холмом Акрополя?»

«В ходе всего этого спора не следует забывать и о том, – заметил мне г-н Филип Смит, – что теория Лешевалье – это всего лишь гипотеза,рожденная фантазией современного путешественника, которая не имеет ни малейшего основания в истории или в традиции.Весь onus probandi,таким образом, должен лежать на тех, кто ее защищает, и ничто, кроме подавляющего большинства данных в пользу этого нового предположения, не может противостоять историческому и традиционному праву владенияНового Илиона, которое даже более прочно на основании археологии, чем, как это хорошо известно, на основании закона. Каждое новое открытие в современной науке ежедневно ведет нас к тому, чтобы восстановить авторитет исторической традиции в противоположность теориям скептических наблюдателей».

Я далее должен повторить здесь, что расстояние между сорока источниками на Бунарбаши и Геллеспонтом по прямой линии составляет 8 миль и от маленького акрополя, который отождествляют с Пергамом Приама до Геллеспонта, – более 9 миль; в то время как все битвы и походы туда-сюда в «Илиаде» поддерживают предположение, что расстояние между городом и греческим лагерем не могло превышать 3 миль. Давайте представим себе, например, первое сражение, которое, согласно вычислениям Поупа, произошло на двадцать третий день «Илиады». Ночью Зевс приказывает богу сна отправиться к Агамемнону и заставить его вооружить греков, обещая, что теперь они возьмут Трою [940]. При первых проблесках зари Агамемнон приказывает грекам собраться на агоре; он рассказывает свой сон другим вождям, и, желая выведать их намерения, он предлагает им возвратиться на родину [941]; войска с громкими криками рассеиваются среди кораблей и уже готовятся к тому, чтобы спустить их на воду [942]. Одиссей удерживает войска, убеждает людей остаться, и они вторично собираются на агоре [943], где Одиссей, Нестор и Агамемнон произносят длинные речи [944]. Наконец они решают остаться; воины снова расходятся по лагерю, чтобы приготовить завтрак, который затем съедают [945]. Агамемнон приносит тучного тельца в жертву Зевсу и собирает для этой церемонии всех вождей [946]. Нестор произносит еще одну речь, после которой Агамемнон повелевает глашатаям созвать войска и построить их на битву [947]; армия строится перед лагерем на долине Скамандра [948].

Ирида передает эту новость троянцам, которые вооружаются, открывают все ворота города, выбегают наружу со страшным шумом [949], строят свою армию у кургана Батиеи [950]. Два войска встречаются в долине [951]; однако долина не могла быть большой, поскольку с башни Скейских ворот Елена узнает вождей греков и передает их имена Приаму [952]. Греческая армия не могла быть дальше чем в полумиле, поскольку, чтобы узнать человека на таком расстоянии, нужно обладать чрезвычайно острым зрением.