Человек в сером свитере пользуется здесь нешуточным авторитетом. Стоит учесть это.

— Но не только это. Гура, пожалуйста, объясни ему. Девушка немного спешит.

— Хорошо, Способ. Перейдем к делу, ты прав, невежливо заставлять ждать гостью. Видишь, эта девушка — моя гостья. А ты так на нее наехал, что мы даже не успели тебе объяснить.

Мягкий голос, приветливые интонации. Неправдоподобно. Это — опасный человек Его своим врагом лучше не делать.

— Ты признал договор, как и все мы. Нам надоело быть в состоянии постоянной войны. Нам это невыгодно. И общественное мнение, и менты... Все мы об этом знаем. И ты тоже.

— Гура, к чему ты клонишь? Я свое слово держу.

— Возможно. Тогда как ты объяснишь, что твои люди брались за работу на чужой территории? Как ты объяснишь, что они следили за всеми нами, собирали информацию о каждом? Объясни, дружище, иначе мы сами найдем ответы на свои вопросы.

Спокойная доброжелательная манера этого человека действует слишком сильно. Кажется, лучше бы он кричал. Но — нет.

Допрашиваемый побледнел настолько, насколько позволила ему природная смуглость. Да, они жестоко наказывают отступников. Так и нужно, это суровый мир, и без правил он превращается в хаос. Они это уже проходили — и больше не хотят.

— Я не знал об этом.

Это худшее, что ты мог позволить себе сказать.

— Не знал? Ахмет, ты уверял, что можешь держать в руках сброд в своей бригаде. А теперь говоришь, что не знал. Как это возможно?

— Гура, это ложь. Кто тебе все это рассказал?

Нет, парень, тебе крышка!

— Это не ложь. Все проверено. Вы что же, парни, думали, что можете потихоньку нас убрать и все прибрать к рукам? Нет, здесь мы устанавливаем правила. Вы тут, можно сказать, гости. Станет туго — уедете отсюда, как уехали со своей земли. Вы — сброд. А теперь мы знаем, что вы крысы и суки — своих продали. Кто заплатил вам за работу? Ты скажешь сейчас или мне позвать из подвала Валета?

— Я правда не знаю, клянусь! Наверное, знают те, кто брал заказ. Надо спросить их. Я сам спрошу. Шакалы!

— Нет, спрашивать будешь не ты, — слышно, как шуршит крыльями ночная бабочка. — Но ответ будет еще сегодня.

Мужчина в свитере не видит, что делает Ахмет, а мне с моего места это видно. Нет, парень, мой нож быстрее. Его крик разорвал тишину. Все вскочили со своих мест. Если бы я его не проткнула, он бы не промахнулся. А сейчас человек в сером рассматривает рукав, который быстро меняет цвет.

— Еще бы немного — и в сердце. Я твой должник, девочка.

— Ничего особенного, — я выдергиваю нож из тела Ахмета. — Он, кстати, еще жив. Можно привести в чувство и допросить.

— Само собой. Ты отдохни пока. Только будь здесь, далеко не уходи, для тебя это небезопасно. Не надо говорить, что сама о себе позаботишься. Иногда о женщине должен позаботиться мужчина.

— Ну, если это доставит вам удовольствие...

— Способ, не в службу, а в дружбу — устрой девушку поудобнее. Она — моя гостья.

Я поднимаюсь. Хочу домой, к Максу! Хочу в тишину своей квартиры. Здесь все чужое. Господи! Я сейчас разревусь. Прямо здесь, перед всеми. Нет. Нельзя. Надо держать себя в руках. Вот только голова разболелась — терпения никакого нет.

— Ты здесь расслабься. — Способ уже привел меня в уютную комнату. Это не из тех, что сдаются с девочками. — Ты плохо себя чувствуешь? Я могу кликнуть доктора, он, наверное, уже заштопал Гуру.

— А кто он такой, этот Гypa?

— Он тут руководит. Стоит над всеми нами. Кто-то же должен быть на этом месте. А Гура — лучший в своем деле, его везде уважают. Понимаешь? Везде. Он решает — и никто не жалуется. Так что, прислать доктора? На тебе лица нет.

— Голова болит. Ваш доктор здесь ничем не поможет. Я отдохну немного. Принеси мне чего-нибудь поесть, потому что я с самого утра ничего не ела... Только не жаб и слизняков, а какой-то салатик, суп или картошечку. Можно это здесь?..

Я не успеваю договорить, как в дверях появляется официант. Вернее, сначала въезжает сервировочный столик а за ним входит официант.

— Поешь со мной?

Мне надо, чтобы он был здесь. Как-то мне здесь... холодно. Я так тоскую по своему гнездышку, по Максу, пусть хоть кто-то будет здесь. Кто-то знакомый. Я так устала.

— Ты поплачь, это ничего, — Гура входит следом за официантом. — Я же вижу — ты слезы глотаешь. Садитесь, поужинаем вместе. Садись, Способ, нечего тут церемонии разводить.

Мы наливаем себе супа. Вкусно готовят для короля!

— Ешь, не отравлено, — мои глаза встречаются с его глазами. — Ты очень помогла нам. А еще — это невероятно, но я все-таки поверил твоей истории. Так что перейдем к делу. Омара нанял твой бывший менеджер Вишневецкий еще в феврале. Ты начала что-то подозревать и начала спрашивать. Но не так, как сейчас, а так, как спросила бы любая женщина. Просто спросила. Ты начала интересоваться, и этого было достаточно, чтобы тебя захотели убрать. А вот Кулака и еще двоих прислал человек, которого они не знали. Никто из нас его не знает. Все остальное тебя не касается. Возможно, у тебя есть подозреваемые, ты можешь показать фотографии, если Омар опознает — хорошо. Мы его еще держим именно на такой случай.