Гнома звали Николас Моргейт, и когда то давно он работал на королевской оружейной фабрике в Бирмингеме, которая была основным производителем оружия в Британской Империи. Тогда клеймо BSA означало наивысшее качество, оружие с таким клеймом ценилось дороже любого другого. Две тысячи солдат, вооруженные винтовками и пулеметами BSA могли поставить на колени целую африканскую страну. Потом… потом много чего произошло, и славное британское оружие потерпело два подряд сокрушительных поражения. Сначала сумрачный германский гений, бесчисленные ряды вымуштрованных пруссаков с Маузерами в пух и прах разбили основного континентального союзника Британии — Францию, а заодно разгромили и британский экспедиционный корпус. А потом, не успев оправиться от поражения на континенте, Британцы потерпели новое, еще более сокрушительное. Бесчисленная русская армия вторглась на Восток, конные казачьи лавы подобно метле вымели с востока остатки турецкого владычества и обрушились на британские колонии. Скорее всего, они смогли бы выстоять — но тут германцы по сговору с Россией и с вероломными предателями бурами выступили в Африке. В результате допущенных грубейших ошибок — Британии надо было отдать что-то одно, а за второе держаться изо всех сил — потеряли и то и другое. Воевать на несколько фронтов против двух сильнейших континентальных держав у острова, у которого снабжение было под угрозой из-за действий германских рейдеров и подводных лодок, просто не хватило сил. Блестящие операции британского флота против русского и германского ничего не могли изменить — в конце концов, война то велась на суше, сухопутными группировками войск. А безумный прорыв русских и германцев к Скапа-Флоу и к Устью Темзы довершил картину национального унижения и заката величайшей в истории колониальной империи, над владениями которой никогда не заходило солнце.

А фабрика BSA продолжала снабжать оружием британскую армию, надеявшуюся на реванш — в Лондоне создали даже такой клуб — клуб Реванш. Однако, и русские и немцы с каждым годом становилось сильнее политического лидера, способного очертя голову броситься в атаку не было. Были лидеры, которые понимали — война с одним континентальным противником означает войну и с другим, а такая война превратится в атаку легкой бригады. [атака легкой бригады — в Крымскую кампанию легкая кавалерийская бригада пошла в атаку на русские позиции без подготовки, надеясь только на свое мужество и несгибаемую волю. В итоге из нескольких тысяч в живых осталось семнадцать человек. Потери были тем более тяжелыми, потому что в легкой кавалерии изначально служили представители самых знатных и родовитых семей Великобритании. С тех пор выражение «Атака легкой бригады» стало нарицательным как символ мужества и одновременно — самонадеянности и глупости. ] Русские становились все сильнее, и оружие их становилось все сильнее. Что же говорить про германцев, нацию солдат. Рассорить Россию и Германию, вызвав войну между ними не удалось — Россия завязла на востоке, Германия — в Африке. А потом появилось ядерное оружие, отдалив идею реванша куда-то в неведомые дали. Все поняли, что надо как то жить, приспосабливаться жить и с нанесенным, неотомщенным оскорблением.

Николас Моргейт начинал работать на бирмингемской фабрике в качестве обыкновенного рабочего — но скоро мастера подметили за ним своеобразный талант. Он всегда и во всем находил что улучшить. Кроме того — он в голове мог представить, как будут взаимодействовать между собой детали, которые пока что находятся только в чертежах, он «чувствовал чертеж». Это сейчас есть специализированные программы, на которых любой чертеж можно переложить в 3D и увидеть как детали себя ведут в механизме. А тогда подобные навыки молодого рабочего были сверхценными.

Его перевели в конструкторский отдел, и там он успел поработать над тем, что потом стало основной британской винтовкой пехотинца. Верней, он был в числе тех, кто был категорически против новомодного буллпапа и предлагал за основу взять наработки североамериканского конструктора Стоунера и русского Коробова, тогда еще малоизвестного. Их группа тогда не смогла отстоять свою точку зрения, а сам Моргейт оказался… в тюрьме. Там он оказался в результате дикого инцидента с полицией, в котором виноваты были все-таки полицейские. Отмотав на торфяных приисках три года, он переселился в Шотландию и начал заниматься тем, чем он занимался по сей день.