И все же слова ее запали ему в душу. «Однажды я поделилась своими страхами с мисс Оливией, и она велела мне остерегаться его… Я бы тоже умерла, если бы рассказала, что я слышала или видела».

Снова мисс Оливия!

Он не спеша, прогулочным шагом, приблизился к дому.

Где Оливия могла оставить свои бумаги? Уж точно не в коридоре, где кто угодно может на них наткнуться. Спрятала она их или просто положила в такое место, куда наверняка догадался бы заглянуть Стивен?

Ратлидж отпер дверь и вошел. Пока его не было, кто-то раздвинул шторы. Кормак? Солнечный свет заливал холл; яркий свет почему-то напомнил ему о Розамунде.

«Чтобы в доме поселилось привидение, не обязательно прятать что-то на чердаке», – вдруг подал голос Хэмиш.

– Да, – вслух согласился Ратлидж. – Но скоро сгустятся сумерки… Что же прячется здесь?

Он поднялся в кабинет и снова остановился на пороге, внимательно обшаривая глазами стены и мебель. В такой комнате не так легко что-то спрятать. Пришлось бы передвигать ряды книг – или кораблей Николаса, – а затем двигать тяжелые стеллажи. Кроме того, кабинет считался общим…

Он закрыл дверь и зашагал в спальню Оливии, быстро глянув на план, который нарисовал для него констебль Долиш, хотя отлично запомнил, куда ему нужно идти.

Некоторое время он постоял на пороге, затем раздвинул шторы. Лучи солнца развеяли царивший там полумрак. И тут он снова уловил едва заметный аромат, который впервые почувствовал, когда с пишущей машинки соскользнул платок. Аромат стал сильнее, когда он открыл большой встроенный платяной шкаф и стал перебирать одежду, висевшую с обеих сторон глубокой ниши. Юбки, платья, вечерние туалеты, халаты, пиджаки, шали аккуратными рядами: сначала верхняя одежда, под конец – ночные рубашки. Сзади на полках стояли шляпные картонки и с полдюжины сумок. На крючках с одной стороны висело несколько зонтов; рядом стояла трость с тяжелым серебряным набалдашником. Под одеждой в два ряда расположилась обувь: на всех правых туфлях на уровне подъема набиты крошечные металлические пластинки, похожие на стремена, со штрипками с двух сторон. Для шины, которую она постоянно носила.

Не трогая одежды, он стал ее осматривать. Оливия, видимо, любила разные цвета: розовый, синий, темно-зеленый, алый, черный, ярко-белый и пастельные тона. Одежда сшита на заказ; вечерние платья модные, но не вычурные. Его сестра Франс одобрила бы гардероб Оливии Марлоу; она определила бы поэтессу как женщину с хорошим вкусом. То же самое говорил и священник. Но была ли у Оливии другая сторона? И где она пряталась?

Платяной шкаф сделали на месте старой гардеробной. Осторожно раздвинув вешалки с одеждой, Ратлидж подошел к полкам. Он снова почувствовал тот самый аромат, как будто шкаф возражал против его вторжения. Где она нашла такой выразительный аромат? Он задевал за живое, надолго оставался в памяти, тревожил образ, который он снова и снова пытался нарисовать. Аромат казался таким же уклончивым, как сама Оливия, – и таким же сложным.

Он начал методично, одну за другой, открывать шляпные картонки, начав с верхней полки. Из некоторых поднимался тяжелый запах кедровой стружки, который заглушал слабый аромат духов. Свитеры разложены по цветам. Шерстяные чулки, шарфы, перчатки. Кожаные пояса и кожаные перчатки, итальянские, очень мягкие. Меховая шапочка с поднятыми полями, очень модная. Франс такая понравилась бы – и очень пошла бы ей.

И больше ничего.

Ратлидж осторожно составил картонки на пол. Выдвинул тяжелые деревянные полки, начиная с верхней, чтобы проверить, не снимаются ли задние панели. Возможно, они даже висят на петлях. Если Оливия столько лет хранила свое творчество в тайне, значит, она умела оберегать свою личную жизнь не только от родных, но и от слуг. Если в кабинете, где она работала, не было места для хранения личных документов, она почти наверняка устроила хранилище в своей спальне. Большой шкаф казался самым подходящим местом: ведь туда не имел права заглядывать никто, кроме хозяйки и, может быть, ее горничной.

В шкафу было так темно, что он не мог увидеть, нельзя ли как-то отодвинуть задние панели; пришлось вынуть среднюю, а затем и нижнюю полку, чтобы провести руками по стенке.

Ничего.

Он вернул нижнюю полку на место и ощупал край левого кронштейна, на котором полка держалась. Кусок полки отломился, и что-то со звоном упало вниз и несколько раз ударилось о деревянный пол. Ключ? Он опустился на одно колено и стал шарить рукой по полу, но так ничего и не нашел. Раздосадованный, он отошел к противоположной части шкафа и начал поиски сначала. На поиски ушло минут пять: вещица нашлась в одной из туфель.