– Их всех убили, – тихо продолжал Ратлидж. – Вы говорите, что не верите, а сами в глубине души знаете… Вы угадываете правду. Как и я. И Розамунда, скорее всего, погибла от той же руки. И то, что убийца тоже мертв, не имеет значения. Зато правда имеет. Кто их убил? Оливия или Николас? Кто из них так сильно ненавидел – или любил – или завидовал, – что мог совершить убийство?

– Никто! – вскричала Рейчел, разворачиваясь к нему. Глаза ее потемнели от отчаяния. – То, что вы все время пытаетесь мне внушить, – полный бред! В Тревельян-Холле нет убийцы! Я жила здесь, я бы знала!

– Кроме Оливии или Николаса, больше некому. Выбирайте.

– Нет! Николас никогда никому не причинял зла! Николас был не таким, чтобы убивать детей… или родного отца… или родную мать!

– Значит, остается Оливия.

– Нет… я… среди нас нет убийцы, говорю вам!

– Нет, есть. И вы сами настолько поверили в это, что попросили о помощи Скотленд-Ярд!

– Нет. Я хотела понять, почему Николас захотел умереть! Не верю, что он сам захотел свести счеты с жизнью… Николас не мог так поступить!

– И все-таки он покончил с собой. Или Оливия его убила.

– Нет!

Рейчел вскочила и бросилась на него; лицо ее перекосилось от боли, руки сжались в кулаки. Ратлиджу показалось, что она хочет его избить. Он тоже встал.

Она стояла перед ним, дрожа от раздиравших ее чувств, но к нему она не прикасалась.

– Убирайтесь! – закричала она. – Возвращайтесь в Лондон и будьте прокляты! Оставьте меня в покое!

– Но ведь вы сами попросили Скотленд-Ярд о помощи. Рейчел, что еще вам известно? Почему вы решили, что произошло убийство?

– Нет… нет! Говорю вам, нет!

– Вы думали, что Николас женится на вас, не так ли? Если Оливия умрет. А он предпочел умереть вместе с ней. Или его убили. Или он убил ее, а потом и себя. Других вариантов у нас нет.

Рейчел плотно сжала губы; злясь на себя за то, что он натворил, Ратлидж обнял ее. Она уткнулась лицом ему в куртку и горько заплакала, сотрясаясь всем телом.

– Расскажите, откуда вы знаете, – попросил он едва слышно, гладя ее по голове.

– Он… Николас… написал мне перед смертью… – сдавленным голосом произнесла она.

Вдруг дверь распахнулась, в комнату ворвался Кормак Фицхью; его тень прыгала перед ним по потолку, как огромное черное чудовище. Он разрушил чары.

– Какого дьявола! – воскликнул он, ошеломленно глядя на них. – Что вы здесь делаете… Что здесь происходит?!

Глава 16

Густо покраснев и вся дрожа, Рейчел вырвалась из объятий Ратлиджа и подбежала к темному окну. Ей хотелось оказаться как можно дальше от Кормака. Она глотала слезы и молчала, как будто молчание делало ее невидимкой.

Ратлидж, взбешенный от ярости, развернулся к Кормаку. Они смотрели друг на друга в упор, расправив плечи, покачиваясь на пятках, готовые нанести удар или предотвратить его. Оба тяжело дышали; какое-то время в тишине только и слышалось их дыхание.

– Я мог бы спросить то же самое и у вас! – ответил наконец Ратлидж.

– Что здесь происходило – ссора или свидание?

Оба говорили хрипло, неприязненно.

Хэмиш шумно выражал неудовольствие. Предупреждал об опасности. Ратлидж старался не слушать его; он целиком сосредоточился на Кормаке. Какой-то миг все висело на волоске; полицейский в нем боролся с желанием вытереть незваным гостем пол за то, что он помешал. В Кормаке тоже происходила борьба. Уравновешенный предприниматель с трудом преодолел первобытное желание врезать противнику кулаком… Сначала верх одерживали солдат и ирландец. Но в конце концов победили Скотленд-Ярд и Сити.

Кормак с трудом перевел дух и почти нормальным голосом продолжал:

– Я увидел на кухне свет и решил зайти. Что вы сделали с Рейчел? Почему она плачет?

– На нее подействовала атмосфера Тревельян-Холла, – ответил Ратлидж. – Она согласилась прийти сюда, чтобы помочь мне кое-что найти. Она поступила благородно. Не трогайте ее сейчас.

– Рейчел! Он тебя обидел?

– Кормак, со мной все в порядке, – тихо ответила она, не оборачиваясь. – Все… как он говорит. Просто я… скучаю по Оливии и Николасу. И… по Стивену тоже. Жаль, что они не поспешили и не продали дом как можно раньше! Как было бы хорошо! – продолжала она надломленным голосом. – Я не могу ни уехать, ни остаться! Прошу тебя, поспеши!

– Но я… адвокаты не торопятся. Необходимо рассмотреть три завещания, – медленно, почти виновато ответил Кормак, как будто в своих слезах она обвиняла его, а не Ратлиджа. – Конечно, я постараюсь все ускорить. – Говоря, он не сводил взгляда с Ратлиджа, только один раз быстро покосился на Рейчел. Затем он обратился к ней: – Позволь мне проводить тебя домой. Если у инспектора есть здесь еще дела, он может все закончить утром, черт побери!

– Нет, Кормак, со мной все хорошо. Правда.

– Ничего подобного! Я и отсюда вижу, что ты вся дрожишь.