Она что-то услышала. И почувствовала. Она не одна. Талли сделала глубокий вдох и открыла глаза.

– Привет!

Джонни. Он тут, рядом с ней. За ним стояли Марджи, Мара и… Облачко? Что тут делает ее мать?

– Ты вернулась, – тихо сказал Джонни; голос его срывался. – Мы уж думали, что потеряли тебя.

Она пыталась что-то сказать, но, несмотря на все усилия, у нее ничего не вышло. Мысли путались.

Он погладил ее по щеке:

– Мы здесь. Все.

Она напрягла все силы, пытаясь сосредоточиться; ей так нужно ему что-то сказать.

– Джонни… Я…

– Посмотри на нее…

Что это значит? На кого ей нужно посмотреть?

– Не волнуйся, Талли, – сказал Джонни. – Теперь у нас есть время.

Она закрыла глаза и снова погрузилась в сон. Потом ей показалось, что она снова слышит голоса – Джонни и какого-то другого мужчины. Слова доходили до нее – удивительное восстановление, мозговая активность в норме, дайте ей время, – но смысла она не понимала и поэтому перестала вслушиваться.

Когда она снова проснулась, Джонни был еще здесь. И Марджи. Они стояли около ее кровати и тихо переговаривались. Талли открыла глаза. Теперь все было иначе – она это сразу поняла.

Увидев, что она открыла глаза, Марджи заплакала.

– А вот и ты!

– Привет, – прохрипела Талли. Ей потребовалось сделать огромное усилие, чтобы найти это простое слово, найти себя в словах. Она что-то сказала – даже не понимая что, но была уверена, что это не важно. Талли слышала, что речь у нее медленная и путаная, но их улыбки заставляли забыть об этом.

Джонни придвинулся ближе:

– Мы скучали по тебе.

Марджи подошла и встала рядом:

– Ну вот, моя девочка снова с нами.

– Сколько… здесь? – Талли знала, что для ее вопроса требуется больше слов, но они ускользали от нее.

Марджи посмотрела на Джонни.

– Тебя привезли сюда шесть дней назад, – ровным голосом сообщил он. Потом вздохнул. – Авария случилась третьего сентября десятого года.

– Сегодня двадцать седьмое августа одиннадцатого года, – продолжила Марджи.

– Нет, погодите…

– Ты почти год провела в коме, – сказал Джонни.

Год?!

Талли закрыла глаза, чувствуя, как ее охватывает паника. Она ничего не помнила об аварии, о коме или…

– Эй, Талли!

И вдруг сквозь тьму прорвалась яркая чудесная картина. Две взрослые женщины на велосипедах, они едут рядом, раскинув руки… Свет звезд… И голос Кейт: «Кто сказал, что ты умрешь?»

Этого не могло быть. Ей все привиделось. Точно.

– Мне давали сильные наркотики, да? – Талли медленно открыла глаза.

– Да, – подтвердила Марджи. – Чтобы спасти тебе жизнь.

Вот, значит, в чем дело. В бессознательном состоянии, под действием наркотиков она видела лучшую подругу. Что ж, неудивительно.

– Тебе предстоит пройти курс физиотерапии и реабилитации. Доктор Бивен порекомендовал хорошего специалиста, который будет с тобой заниматься. Он считает, что совсем скоро ты будешь готова жить дома, самостоятельно.

– Дома, – тихо повторила Талли, пытаясь вспомнить, где же это.

Ей снилось, что она сидит на пляже в плетеном кресле, а рядом с ней Кейт. Но перед ними не серый, галечный берег острова Бейнбридж и не покрытые зыбью синие волны залива.

«Где мы?» – спрашивает Талли, и, пока она ждет ответа, по нефритовой воде разливается свет – он пронизывает все вокруг и становится таким ярким, что невозможно смотреть.

– Когда кто-то толкнет тебя или скажет, что дело не в тебе, или когда заиграет наша музыка… Прислушайся, и ты услышишь меня. Я всегда буду с тобой и в твоих воспоминаниях.

Талли вздрогнула и проснулась. Она села так резко, что у нее перехватило дыхание, а головная боль усилилась.

Кейти!

Воспоминания нахлынули на нее, затопили. Она была с Кейти – где-то там, далеко, – держала ее за руку, слышала ее слова: «Я всегда буду с тобой. Когда ты услышишь нашу музыку или будешь смеяться до слез, знай, что я с тобой. Когда ты ночью закроешь глаза и начнешь вспоминать, я буду с тобой. Всегда».

Это было реальностью. Невероятно, но это так.

Это не наркотики, не последствия травмы и не ее фантазии. Это было на самом деле.

29

Следующий день был заполнен бесконечными анализами. Талли осматривали и ощупывали, возили на рентген. Всех изумляло, как быстро она восстанавливается.

– Ты готова? – спросил Джонни, когда приехал за Талли в день выписки.

– А где все?

– Готовятся к твоему возвращению домой. Это важное событие. Ты готова?

Талли сидела в кресле-каталке у окна в ее палате; на голову ей надели шлем – на случай падения. Рефлексы у нее были еще замедленные, и нельзя было допустить, чтобы она упала и ударилась головой.

– Да. – Слова приходили к ней медленно и возвращались с трудом, и она старалась отвечать кратко.

– Сколько их у тебя?

Талли нахмурилась:

– Чего именно?

– Не чего, а кого. Твоих поклонников.

– У меня нет поклонников, – со вздохом ответила Талли.

Джонни подошел к ней и повернул кресло-каталку к окну.

– Посмотри сама.