В этот момент черная туча накрыла собой город, и, напоровшись на шпили башен, разродилась первыми снежинками. Они падали на Яна, таяли и стекали на землю розовыми ручейками.

В Выгжел пришла зима.

10. В болезни и здравии

— Ну? Что стоим? — повторно рявкнул главнокомандующий, обводя взглядом подчиненных. — Мне на себе это дерьмо тащить?

Люди заколебались, переминаясь с ноги на ногу, послышались вздохи.

— Полковник, а может… это, — отозвался один из военных, — и не нужно никого никуда тащить?

Виктор непонимающе воззрился на говорившего — румяного молодчика с жидкими усиками на верхней губе.

— Я хочу сказать, — продолжил тот развивать свою мысль, — это же васпа, верно?

Виктор почувствовал горячую волну, которая прокатилась по его телу и схлынула также быстро, как появилась. Ему снова представился шанс — освободиться от страшного попутчика. Обрести свободу и легкость, наконец-то вернуться домой и залезть в горячую ванну, и лежать, пока кожа на пальцах не сморщится и все события последних дней не обратятся в пар.

— Кларк, не дури! — это произнес Ингвар.

Все это время он устало сидел на ступенях, отрешенно глядя перед собой, но теперь поднял голову и выглядел сердитым и возмущенным.

— Если бы они не предупредили нас, — сказал он, — кто знает, пережил бы ты эту ночь. И не твой ли младший братишка оказался бы завтра в коконе.

Румяный Кларк нетерпеливо махнул рукой.

— Ерунда! — убежденно выпалил он. — Кто его хватится? Все другие васпы мертвы. И этот — если не сдох сейчас, то сдохнет скоро, так или иначе. Или его сожрут болотники. Или волки сожрут.

Болотники…

Виктор сглотнул нервный комок в горле. Разве Ян не спас его там, на болотах?

«Ему нельзя верить», — сказала потом Нанна.

Но это не отменяло факта, что Ян, рискуя и своей жизнью, увел Виктора в подземные катакомбы, когда васпы взрывали Улей, и вытащил его потом из лап болотных чудовищ.

Разве после этого он не заслужил хоть немного благодарности?

— Мы не можем оставить его там, — начал Виктор.

— Да, да! — перебил Кларк. — Слушайте меченого! Будто он бросит своего паразита, как же! Они все заодно!

Виктор почувствовал, что начал закипать. Этот горлодер теперь перешел на личности. А такого Виктор стерпеть никак не мог.

— В таком случае, — сердито сказал он, сам не замечая, как сжимает кулаки, — я иду к мэру. И пусть он решает, нарушать свое же слово или нет.

— Да? А кто поручится за нашу безопасность потом? — не унимался румяный.

— Кларк, ты придурок, — устало сказал Ингвар.

— А ты слюнтяй! — огрызнулся Кларк. — Хватит уже ныть по своему дорогому братику!

— Заткнись! — Ингвар вскочил, побелев как полотно.

Его кулаки сжались до того, что побелели костяшки. Казалось, он вот-вот бросится на обидчика, но зычный рев главнокомандующего пресек зарождающуюся ссору.

— Отставить! — рявкнул он. — Сию минуту, или отправитесь на гауптвахту! Оба!

Кларк, криво усмехаясь, привалился к стене плечом. Ингвар все еще стоял со сжатыми кулаками, но попытки к драке не предпринимал.

— Профессор прав. Приказ был доставить обоих обратно в целости и сохранности, — продолжил полковник. — А уж потом мэр разберется, что делать. У кого еще есть возражения?

Солдаты молчали. Главнокомандующий удовлетворенно кивнул.

— Отлично. Ты и ты, — он указал на Кларка и Ингвара, — за носилками. Остальным приступить к зачистке.

Кларк закатил глаза, но перечить командованию не посмел.

— Позвольте, я помогу, — поспешно сказал Виктор.

— Конечно, — сдержанно ответил полковник и поджал губы.

Снегопад усиливался. Теперь снег покрывал тело Яна сплошным пуховым покрывалом. В сугробе утонула часть лица, изуродованная траурной повязкой, слипшиеся от крови волосы, сейчас подернутые инеем, приобрели какую-то чистую, торжественную белизну.

«Будто коконы в далеких ульях Дара».

Виктор вдруг подумал, что Ян гораздо моложе, чем ему показалось вначале. Теперь он не дал бы ему больше тридцати.

Солдаты приблизилась к поверженному васпе осторожными рывками, преодолевая отвращение. Словно с каждой минутой ожидая, что он поднимется, схватит их за руки или полоснет стеком. Они останавливались всякий раз, как только тело Яна сводили судороги. Но боялись напрасно. Ян так и не открыл единственного глаза, и почти не шевелился, только дрожь сотрясала его тело. Посеревшие губы были полуоткрыты и стянуты корочкой. Грудь под мундиром тяжело вздымалась, дыхание было хриплым, учащенным. Осмелев, Виктор дотронулся пальцами до бледного лба — будто коснулся раскаленного железа.

— У него жар, — удивленно прокомментировал ученый.

— Тогда его нужно срочно доставить в медицинский блок, — ответил Ингвар.